не было. Единственное, что нас там слепило, так это вспышки мощных взрывов и залпы лучевых орудий.
Тем не менее, согласно механизму интеграции «клеток» в Мантию, часть нашего края туманов и трясин переместился вместе с базой на эту благодатную землю. В течение часа развеялся туман; в течение светового дня – половина болот; в течение полных суток – все наши сомнения насчет того, что мы переместились именно в Мантию. Не теряя времени, я развернул бурную деятельность: во все восемь сторон унеслись разведчики, весь периметр был полностью обновлен, согласно изменившимся реалиям, а боевые порядки моей армии были тщательно пересмотрены.
Например, теперь я не был уверен в том, что мне можно использовать свою бронетехнику едва ли на треть ее мощности. Вся артиллерия пошла на модернизацию, с учетом того, что «потолок» локации вырос более, чем на три километра, чего мне было вполне достаточно. Кроме того, я переобул всю пехоту в более узкие сапоги-ступни, так как почва под ногами теперь не проваливалась на полметра вниз и являлась действительно почвой, а не загустевшей грязью.
Осведомленность пленницы объяснилась, спустя пару часов, прошедших с начала допроса. Она оказалась одним из четырех координаторов объединенной группировки биосов, целью которой было удерживать контроль над «яйцом» и обеспечивать беспрепятственный проход людских подразделений на следующий ярус. Стратегия группировки особой сложностью не отличалась: ежедневно в небо запускались десяток аэроипкисов на предмет вновь появившихся территорий и сформированных новых баз противника. Логова киберплантов также считались приоритетными целями.
Осуществление разведки, на самом деле, являлось делом далеко не простым, так как, во-первых, тут уже имелись несколько новых видов киберживотных, большинство из которых умели летать. В «клетке» это умел только жесткокрыл, да и тот мог осуществлять полет на не особо впечатляющие расстояния. Но, тем не менее, в воздух подниматься он мог и атаковать оттуда же – тоже. Но местные механизированные «орлы» с легкостью расправлялись с высылаемыми каждый день разведчиками, отчего те успевали отлетать от аэродрома на довольно скромное расстояние.
Во-вторых, сама разведка осуществлялась именно ипкисами, которые могли летать. Но это и было единственное отличие их от ипкисов нелетающих. Впервые столкнувшись с ними на базе поверженного мною противника, я предположил их статус, как «обслуга». По сути, это был аналог моих инжей, только с биологическим уклоном. Их тела были ближе к киберплантам, чем к машинам, что позволяло им выполнять действительно тяжелые работы и одновременно с органической пищей потреблять точно такие же энергетические элементы, какими питался я сам.
Хотя, пообщавшись с Султаной, я, наконец, узнал, почему эти изделия тварей так называются. Вся загадка заключалась в том, что люди относят ипкисов к псевдокиберсистемам. ИПКИС прямо так у них и расшифровывался: «Искусственная ПсевдоКибернетическая Инженерная