заниженная самооценка, – разоблачает мои мысли Баська. – Подумаешь, командир корабля! Мы тоже девушки хоть куда. Сам с усам. Давай за нас!
– Подожди! – восклицаю я. – Знаю!
Я срываюсь и бегу в кабинет отца – комнату, полную книг по медицине, семейных альбомов и постеров на медицинские темы – учебных пособий. Снимаю с полки синий плюшевый альбом с серебряными застежками, подарок тети Аички. У нее такой же, только бордовый. В отличие от меня, она держит его на виду, на журнальном столике, и на нем нет пыли. Пролистываю весь, в самом конце натыкаюсь на небольшую любительскую черно-белую фотографию: мои родители, величественная тетя Ая, Лелечка с выпученными глазами, строгая Амалия, незнакомая красивая молодая женщина с локонами, рядом с ней – мальчик. И я сбоку: скривилась, растрепанная, воротничок перекошен. Несу альбом Баське.
– Вот! В бабочке!
Она восклицает разочарованно:
– Но он же здесь совсем маленький!
Я фыркаю:
– Это было тридцать лет назад!
Она наклоняется над фотографией, кажется, даже нюхает.
– Похож на хомяка, посмотри, какие щеки. И бабочка! Представляешь, он уже тогда носил бабочку. Ябеда!
– Ябеда?
– Ну, морда как у ябеды-отличника. Я уверена, учителя его просто обожали!
– Он сказал, что терпеть ее не мог, но мама заставляла. Аичка так и сказала: хороший немецкий мальчик.
– Он что, немец?
– Биллер? А кто он, по-твоему?
– Ну… мало ли!
– У них немецкие корни. Амалия – его тетка.
– Амалия? Твоя Белая крыса? – поразилась Баська.
– Она тоже Биллер. Я тебе сто раз говорила!
– Ну… может, и говорила. А это что за чучело с краю?
Я молча отнимаю у нее альбом, захлопываю, сую под диванную подушку.
– Давай за любовь, – предлагает Баська. – Ты сейчас выглядишь намного лучше, честное слово!
Потом закончилась наливка, и мы пошли спать. Я – в спальню, Баська осталась на диване. Уснула я мгновенно, как провалилась. И мне приснился серебряный самолетик, который настырно звенел, танцуя в голубом сияющем небе.
Оказалось, звенел ни свет ни заря не самолетик, а телефон. Лелечка! Я услышала в трубке ее возбужденный шепот:
– Анечка! Это ты? Анечка, это такой мальчик! Такой мальчик! Чудо, а не мальчик! – Она даже застонала от восторга. – Он проводил тебя, вернулся и вымыл посуду и все время расспрашивал о тебе. Он не женат, представляешь? Был когда-то, но развелся, вернее, она его бросила, потому что он летал и его никогда не было дома. И с тех пор он один, бедняжка. А манеры! – Лелечка снова застонала. – Как он тебе? Даже Аичка… ты ведь знаешь, какая наша Аичка требовательная… даже она очарована! У нее такое настроение прямо с утра! Ходит, напевает. Он попросил твой телефончик, будет звонить. Он прекрасно помнит тебя, помнит, как ты разбила Аичкину любимую вазочку, хрустальную ладью, представляешь? Говорит, очень живая была девочка, Амалия много о ней рассказывала. (Я хмыкнула – представляю себе!) И вообще, он все время спрашивает о тебе, интересовался, замужем ты или нет, есть ли у тебя мальчик,