он и ожидал, мы спокойно прошли в зал и сели на свои места. Фильм был настолько захватывающим и веселым, что я даже забыл о своем плохом настроении. Действие развивалось в фавелах Рио-де-Жанейро. Бедность, наркотики, высокий уровень преступности, малолетние бандиты, которые вместо учебников держат в руках оружие. Главными героями были два мальчика, пути которых разошлись в детстве. Первый мечтал стать фотографом, второй – королем улиц.
Я начал смеяться с первых кадров, когда на экране появился убегающий петух. А когда Малыш Зе, обманув свою банду, ворвался в отель и открыл там стрельбу, я захохотал во весь голос. Я хохотал и хохотал, но вдруг понял, что во всем кинотеатре смеюсь лишь один я. Мама смотрела на меня – ее глаза блестели в темноте и спрашивали: «Что тут смешного?»
Было видно, что у мамы испортилось настроение. После фильма, пока мы шли на парковку, она все время молчала. Хэчжин тоже шел молча, глядя прямо перед собой. Я и на этот раз плелся за ними. Я не понимал, что случилось, от этого у меня разболелась голова.
– Мне не по себе. – Мама открыла рот, только когда завела машину: – Особенно страшно то, что фильм основан на реальных событиях, жизнь может быть такой печальной…
Наконец я понял, почему мама так странно смотрела на меня в кинотеатре. Фильм, который я воспринял как интересную и захватывающую историю, на деле оказался очень грустным и страшным. А я никак не мог взять в толк, что же там было такого страшного и грустного.
– Счастливые истории в большинстве своем неправда, – ответил маме Хэчжин. Я обернулся и посмотрел на него. – Надежда не уменьшает отчаяния. Жизнь – это не математика, люди очень сложные существа, всего не просчитаешь.
Взгляд Хэчжина был направлен на меня. «Я прав?» – спрашивали его глаза, но я не смог ему ответить – я не совсем понимал, о чем он говорит. Он был старше меня всего на год, но, по мне, так на все десять лет. К тому же был крупнее меня раза в два. Он, скорее, казался ровесником мамы.
– Ты думаешь, что мир несправедлив? – спросила мама.
Хэчжин, чуть помолчав, ответил:
– Да, но я верю, что он может измениться, если мы будем к этому стремиться.
Хэчжин смотрел в окно. Мама молча следила за ним, поглядывая в зеркало, а я смотрел вперед. Мама снова заговорила, лишь когда мы встали на светофоре недалеко от Кванхвамуна.
– Как тебе фильм?
– Я где-то читал на него отзыв. Там было сказано, что если бы Тарантино снял «Крестного отца», то получилось бы нечто подобное. Мне было интересно, правда ли это… Теперь я понял, что они имели в виду.
Так понравился или нет? Мое любопытство удовлетворила мама:
– Ага, значит, тебе понравилось.
– Да, – ответил Хэчжин. Он больше ничего не говорил о фильме, но, может быть, продолжал думать о нем про себя. Загорелся зеленый, и машина уже было тронулась с места, как где-то неподалеку раздался звон колокола. Часы в машине показывали двенадцать. Значит, звонил колокол Посингак, возвещающий начало нового года. Мама