вашего ума, друг мой. Кроме того, вы попали в самую точку своим замечанием относительно «по видимости, независимо прибывших» постояльцев. Наверняка окажется, что все три жертвы убийства как-то связаны между собой. Я готов поклясться в этом уже сейчас. Они не были выбраны наугад среди всех постояльцев отеля. Этих троих убили по одной причине – и эта причина связана с инициалами Пи Ай Джей. По этой же самой причине они все трое прибыли в отель в один и тот же день.
– Прямо как будто они получили приглашение доставить себя на бойню, – с истинно кавалерийским натиском продолжал я его рассуждения. – Примерно следующего содержания: «Пожалуйста, приезжайте на день раньше, чтобы мы могли посвятить вашему убийству весь четверг».
Возможно, шутки на такую тему – вещь не слишком благородная, однако должен признаться: когда я впадаю в уныние, то всегда шучу. Иногда мне даже удается обмануть себя и заставить думать, будто все в порядке. Но не в тот раз.
– Посвятить убийству… – пробормотал Пуаро. – А ведь это мысль, mon ami. Я понимаю, вы говорили не серьезно. Тем не менее вы сделали одно весьма интересное замечание.
Мне так не казалось. Идиотская шутка с моей стороны, не более не менее. Похоже, Пуаро вознамерился поздравлять меня всякий раз, как я сболтну очередную глупость.
– Второй, третий, четвертый, – считал Пуаро, пока мы поднимались в лифте. – Харриет Сиппель, комната 121. Ричард Негус, комната 238. Ида Грэнсбери, комната 317. В отеле есть еще пятый и шестой этажи, но наши три жертвы оказались на втором, третьем и четвертом этажах последовательно. Какая точность. – Обычно Пуаро с одобрением относился ко всякому проявлению точности, но в этом случае она его, похоже, тревожила.
Мы осмотрели три комнаты, идентичные практически во всех отношениях. В каждой была одна кровать, несколько шкафов, раковина с перевернутым кверху донышком стаканом на углу, несколько кресел, столик, письменный стол, выложенный плиткой камин, батарея отопления, у окна стол побольше, чемодан, одежда, личные принадлежности – и мертвец.
В каждой комнате дверь закрывалась с глухим стуком, и я оказывался внутри, как в ловушке…
«Возьми его за руку, Эдвард».
Смотреть на эти тела внимательно было выше моих сил. Все три лежали на спине, совершенно прямо, руки по швам ладонями вниз, ногами к двери. Готовые к погребению.
(Даже сейчас, когда я пишу эти слова, описывая положение трупов, меня охватывает непереносимое чувство. Стоит ли удивляться, что тогда мне стоило огромного труда хотя бы на несколько секунд задержать взгляд на их лицах? Синюшные оттенки кожи; мертвые, окостеневшие языки; ссохшиеся губы. Но и это было еще ничего по сравнению с мыслью об их руках, которую я гнал от себя, и которая все время возвращалась: интересно, при жизни Харриет Сиппель, Ида Грэнсбери и Ричард Негус хотели бы, чтобы кто-то держал их за руку, когда они будут мертвы, или же такая перспектива ужаснула бы их самих? Увы, человеческий мозг – упрямая и плохо контролируемая штука, и я все продолжал размышлять на эту тему, хотя мне было больно.)
«Готовые