Рэй Брэдбери

Кладбище для безумцев. Еще одна повесть о двух городах


Скачать книгу

бросил на Роя сердитый взгляд. Станислав Грок напрягся.

      – Ах да! – медленно произнес он. – Небольшая проблемка с морской коровой, деревянной женской фигурой для фрегата «Баунти».

      Я пнул Роя под столом, а он спросил, наклонившись вперед:

      – Но вы ведь, конечно, говорили не об айсберге?

      – О нет, – со смехом ответил Грок. – Я говорил о столкновении не с арктическим айсбергом, а с воздушным шаром, наполненным струей горячего воздуха: все эти раздувшиеся от спеси продюсеры-балаболки и студийные подпевалы сейчас вызваны на ковер к Мэнни. Кто-то будет уволен. А затем… – Грок указал на потолок своими маленькими кукольными ручонками, – упадет наверх!

      – Как это?

      – Человека увольняют из «Уорнера», и он падает наверх в «МГМ». Человека увольняют из «МГМ», и он падает наверх в «Двадцатый век Фокс». Падение наверх! Закон Ньютона наоборот! – Грок замолчал, улыбаясь собственному остроумию. – Да, но ты, бедный писателишка, если тебя уволят, никогда не сможешь упасть наверх, только вниз. Я…

      Он осекся, потому что…

      Я внимательно смотрел на него, как, должно быть, тридцать лет назад разглядывал своего деда, когда тот умер, навеки, в своей спальне наверху. Щетина на бледно-восковой коже деда, веки, готовые вдруг раскрыться и пропустить рассерженный взгляд, от которого бабушка, как Снежная королева, всегда застывала посреди гостиной, – все, все это предстало передо мной так же четко и ясно, как этот миг, когда напротив меня марионеткой сидел посмертный гример Ленина, по-мышиному жуя свой фруктовый салатик.

      – Вы что, – вежливо осведомился он, – ищете следы швов над моими ушами?

      – Нет, нет!

      – Да, да! – развеселившись, возразил он. – Все ищут! Гляди!

      Он наклонился вперед, вертя головой направо и налево, натягивая кожу у линии волос, затем на висках.

      – Надо же, – сказал я. – Отличная работа.

      – Нет. Безупречная!

      Ибо тонкие порезы были едва-едва различимы, и если мушиные пятнышки рубцов и были там когда-то, то давным-давно сошли.

      – Неужели вы… – начал я.

      – Оперировал сам себя? Вырезал себе аппендикс? Может, я вроде той женщины, что сбежала из Шангри-Ла и сморщилась, как монгольская старуха![73]

      Грок рассмеялся, и меня очаровал его смех. Не было ни минуты, когда бы он не веселился. Казалось, стоит ему перестать смеяться, как он тут же задохнется и умрет. Вечно счастливый хохот и не сходящая с лица улыбка.

      – Да? – спросил он, видя, что я разглядываю его зубы и губы.

      – А над чем вы все время смеетесь? – спросил я.

      – Да над всем! Ты когда-нибудь смотрел фильм с Конрадом Вейдтом[74]?..

      – «Человек, который смеется»?[75]

      Грок остолбенел от удивления.

      – Невероятно! Ты не можешь этого знать!

      – Моя мать была помешана на кино. Когда я учился в первом, втором, третьем классе, она забирала меня после