места и оказались перед 999 портретами.
При виде нас метрдотель «Браун-дерби» приподнял левую бровь. В прошлом страстный собачник, теперь он любил только кошек. От нас странно пахло.
– У вас, конечно, нет договоренности? – вяло заметил он.
– Недоговоренности? По поводу этого заведения? – переспросил Рой. – Сколько угодно!
От таких слов у метрдотеля на затылке шерсть встала дыбом, но все же он нас пропустил.
Ресторан был почти безлюден. За несколькими столиками сидели люди, доедая десерт и допивая коньяк. Кое-где официанты уже начали перестилать скатерти и раскладывать приборы.
Впереди послышался смех, и мы увидели трех женщин, стоящих возле столика: они наклонились к мужчине, который, по-видимому, пересчитывал купюры, чтобы оплатить счет за вечер. Молодые женщины смеялись и обещали, пока он расплачивается, ждать на улице и рассматривать витрины, после чего, в облаке духов, промчались мимо нас с Роем. Мы же стояли словно вкопанные и удивленно таращились на человека в кабинке за столиком.
Это был Станислав Грок.
– Боже мой! – воскликнул Рой. – Это вы?
– Я?!
Вечное пламя Грока внезапно погасло.
– Что вы здесь делаете? – воскликнул он.
– Нас пригласили.
– Мы тут кое-кого искали, – сказал я.
– А нашли меня и здо́рово расстроились, – заметил Грок.
Рой, страдавший достопамятным синдромом Зигфрида, незаметно попятился назад. Обещали дракона, а получил комара. Он не мог оторвать взгляда от Грока.
– Почему ты на меня так смотришь? – резко спросил коротышка.
– Рой! – предостерегающе произнес я.
Ибо понял, что Рой подумал то же, что и я. Это была всего лишь шутка. Кто-то знал, что Грок иногда ужинает здесь, и направил нас по ложному следу. Чтобы сбить с толку и нас, и Грока. И все же Рой внимательно рассматривал уши, нос и подбородок карлика.
– Не-а, – сказал Рой, – вы не подходите.
– Для чего? Продолжай! Давай! Это что, расследование?
Смех тихой пулеметной очередью начал вырываться из его груди и наконец слетел с тонких губ.
– Но почему в «Браун-дерби»? Здесь бывают совсем не те страшилища, что вы ищете. Скорее персонажи ночных кошмаров. А я сам, обезьяньей лапой сляпанный из лоскутов? Кого я могу напугать?
– Не волнуйтесь, – ответил Рой. – Страх приходит потом, когда в три часа ночи я вспоминаю о вас.
Это подействовало. Грок разразился небывалым хохотом и жестом пригласил нас сесть в его кабинке.
– Раз уж этой ночью вам все равно не спать, выпьем!
Мы с Роем нервно окинули взглядом ресторан.
Нет чудовища.
Когда шампанское было разлито по бокалам, Грок поднял за нас тост:
– Пусть вам никогда не придется завивать ресницы мертвецу, чистить ему зубы, вощить бороду и подкрашивать сифилитичные губы.
Грок поднялся и посмотрел на дверь, куда убежали его женщины.
– Вы видели их лица? – Грок улыбнулся им вслед. – Это мои! А знаете, отчего эти девчонки