появилась. Я повторил действие. Я отворачивался, зажмуривался, смотрел сначала долго, затем кратко.
– Да что это? – закричал я и подбежал к кукле. – Чего ты не работаешь-то, а?
Я приблизил свое лицо к ней настолько, что увидел свое искривленное изображение в ее блестящих пуговичных глазах, и зажмурился.
– Мне пора на работу.
Я сорвался с места, но не успел даже добежать до прихожей, как женщина вышла из квартиры.
– Еще раз! – скомандовал я, стоя в центре прихожей. Посмотреть, приготовиться, отвернуться! Давай!
Не сработало. Я рявкнул от злости и вернулся в гостиную. Встал прямо у двери. Сделай я пол шага назад – оказался бы в прихожей. Я посмотрел на куклу, отвернулся и услышал шаги. Я видел, что моя рука была прямо возле женщины. Я знал, что должен был схватить ее. Все указывало на успех, но что-то словно не давало мне сделать этого.
Теперь я знал условие – кукла работает, только если я в гостиной. Я попробовал снова и снова. Прыгал, бегал, ставил ловушки. Но никак не мог остановить эту женщину. Мне казалось, что я занимаюсь этим уже несколько дней, но за окном было все также молочно и светло и ничего не менялось. Я стал одержим. Я сходил с ума. Выл, бился о стены, планировал, говорил сам с собой.
– Мне пора на работу, – в очередной раз услышал я, но не сдвинулся с места.
Я подошёл к кукле, взял ее лёгкое тельце в вытянутые руки и вышел с ней на балкон.
– Тебе действительно пора, – сказал я, улыбнувшись, и швырнул куклу в окно.
Я смотрел, как несколько секунд ее крутило в воздухе, пока туман не скрыл от меня ее участь. Я постоял немного с приятным ощущением безмыслия, закрыл окно и пошел обратно. Наверно я даже не удивился, когда увидел в гостиной, в углу, на старом уродливом столе, маленькое тряпичное тельце.
***
Кажется, что время забыло про нас двоих. А может оно никогда и не знало об этом здании.
Я уже перестал чувствовать свое тело. Теперь моя суть – ходить из гостиной на балкон и выбрасывать куклу в туман. А затем возвращаюсь в комнату, снова брать это шершавое существо в руки и вновь выбрасывать. Я экспериментировал. Теперь я знаю, что разорванная кукла возвращается невредимой. Ещё узнал, что она не может вернуться, пока я смотрю на ее опустевшее место на столе.
– Ты схватила не того. Моя работа – смотреть.
И я смотрел, закрывая по очереди то левый, то правый глаз, чтобы не моргнуть. Это происходило тогда, когда я больше не мог находиться с куклой в одной квартире. Это были ложные минуты спокойствия. Кукла ждала своего возвращения, и я каждый раз проигрывал эту жалкую битву.
Я пришел в спальню, забрался на кровать, втиснулся между стеной и Благом. Я долго лежал, всматриваясь в его бездушные глаза. Я надеялся увидеть хоть малейшее шевеление его ресниц. И видел. Видел и знал, что будь здесь десяток людей, никто кроме меня этого бы не заметил. Нельзя заметить того, чего нет.
– Может это я лежу здесь, а не ты? Или может я валяюсь где-нибудь там внизу, в тумане после того, как меня выбросила