снова возникнет в его комнате некая дева… или молодая женщина. Но ставни плотно закрыты, свеча погашена, в полной тьме он почувствует только жаркое упругое тело, женские руки его ласкают, и голос шепчет ласковые слова, он хватает ее жадно, но на все уговоры мягкий женский голос отвечает: нельзя ему видеть ее лицо. Не потому, что безобразна, но нельзя смертному зреть…
В первый раз его пробрал холод, потом сразу бросило в жар. Слышал от старых людей, что в давние времена боги опускались к людям и жили среди них, но смертным нельзя было зреть их лица. В самом деле, нельзя вообразить, чтобы у простой женщины было такое жаркое тело, чтобы он горел и не сгорал, а утром, когда она исчезнет, мучительно и страстно ждал прихода ночи…
Вчера едва удержался, чтобы не зажечь свечу, когда незнакомка уснула на его плече. Он в который раз ощупал ее всю: ни рогов, ни копыт, ни рыбьего хвоста. А вместо запаха серы и горящей смолы – дивный аромат странных цветов, что могут расти разве что в вирии. И сегодня… боги, укрепите его стойкость… не зажжет ни свечу, ни факел. Но воля слабеет, а жажда увидеть ее лицо все сильнее…
Белоян привстал на стременах, конь застонал, его зашатало из стороны в сторону, хотя это был самый массивный жеребец из княжеской конюшни. Всмотревшись, определил:
– Вон к тому перелеску! Прямо на сосну с березовой верхушкой… Видите одинокое дерево в лесу?
Претич, ничуть не удивившись, приложил ладонь козырьком к глазам:
– А там что-то ползет…
– Где?
– Вон за кустами… Вон вышло… Опять в кусты… снова вылезло… Но как идет, как идет! Корова какая-то. Свинья, наверно.
– Будем лазить по лесу? – усомнился Владимир. – Много найдешь среди кустов да прошлогодней листвы…
– Боги знают, куда бросать… Пусть твои воины едут в сторону березового ивняка…
Совсем мудрый стал, подумал Владимир с сочувствием, такое городят, когда уже все звезды по именам помнят…
– Березового ивняка? – уточнил он на всякий случай.
– Да. По правую руку пойдут сосны, березы и другие кустарники, а вы езжайте по левую…
Он не договорил, голова запрокинулась. Владимир тут же посмотрел на небо. Среди синевы показалась белая черточка, за ней другая, третья… Словно крохотный снежок катился по своду, быстро истаивая.
– Падает?
– Началось, – прошептал волхв.
– А куда упадет, знаешь?
– Погоди… Сперва сыплется мелочь… Потом пойдут настоящие…
Владимир зябко передернул плечами:
– А если такая глыба влупит по голове? Она ж мне чуб испортит…
Волхв гикнул, конь послушно ринулся вперед. Дружинники замялись, поглядывая то на ускакавшего волхва, то на князя. Владимир молча указал вперед. Конь под ним обиженно подпрыгнул, больно хозяин пинается, с места пошел галопом, догнал волхва.
Степь мелькала под копытами то зеленая, то черная, копыта гремели и по камню, затем снова пошла зелень, впереди всего в двух-трех