миссис Роуленд двое сыновей, уже довольно взрослых, и дочь-подросток, а ее брат женился несколько лет назад и до сих пор не обзавелся наследниками.
– Выходит, дети миссис Роуленд не знают, сколько денег им достанется из наследства дяди? – удивилась Кэтрин.
– Я не задумывалась об этом… – пожала острыми плечами миссис Лофтли. – Но, пожалуй, ты права. Им придется дождаться, когда жена их дядюшки достигнет возраста, не позволяющего иметь детей, и тогда, должно быть, наследство будет поделено и обретет для них конкретные размеры. Впрочем, доподлинно это неизвестно, мисс Фридделл могла что-нибудь напутать, или стряпчие имеют какие-то определенные указания по поводу средств, которые должны достаться каждому из детей в том или ином случае.
Пространные объяснения по данному вопросу не интересовали ни ту, ни другую, и вскоре Кэти направилась в свою комнату, чтобы проверить, нет ли пятен на ее нарядном платье.
Два часа спустя она услышала сквозь толстую дверь своей спальни легкий гул, сообщивший ей о том, что гости покинули свои комнаты и направились вниз, чтобы занять свои места в экипажах, предоставленных Джоном Хартом. Миссис Роуленд оказала любезность мисс Фридделл и ее подругам, предложив место в своем экипаже, а за тетушкой Мэриан и Кэтрин должна была приехать карета сына миссис Дримлейн.
Кэти подождала, пока шум в коридоре стихнет, и тоже направилась к выходу. Перед этим она провела едва ли не целый час перед зеркалом и все же не смогла удержаться и не заглянуть в него еще раз. Ей так редко нравилось то, что она в нем видела!
Сегодня ее бледно-розовое платье, отделанное расшитой крошечными розовыми бутонами тесьмой, прекрасно сидело на похудевшей фигурке, каштановые волосы были уложены Салли с благородной простотой, как подобает настоящей леди, а блестевшие от волнения серые глаза отвлекали внимание от покрасневших щек. Кэтрин волновалась сильнее, чем за все предыдущие дни, и порой ей отчаянно хотелось, чтобы прием у миссис Райдинг поскорее остался позади и они уже катили с тетушкой Мэриан назад в Кромберри, под верную старую кровлю «Охотников и свиньи».
Глава 4
Через три часа Кэтрин думала о том же – поскорее бы вернуться домой. Она и не заметила, когда стала называть старую гостиницу «домом», наверное, с тех пор прошел уже не один месяц. А старый дом доктора в Стоунфолле теперь казался ей лишь местом, где она родилась и где живет ее отец, единственный человек во всем городке, которого она любила всей душой, а не потому, что каждому человеку полагается любить свою семью.
Кэти до сих пор боялась свою мать, но уже давно избавилась от детского восхищения братом и сестрой, красивыми, умными и подающими большие надежды. Которые оправдались, что случается отнюдь не с каждым подающим надежды отпрыском. Особенно ее раздражал Джонатан, избравший духовную стезю не по воле сердца, а из практичных соображений, как источник благ, которыми он умело пользовался. И сейчас, наблюдая за Эммелиной, Кэтрин чувствовала растущий гнев.
После