Но переубедить Звонарева – дело безуспешное абсолютно. Во всяком случае, сколько с ним общаюсь, мне такого счастья еще не случалось. Решил – и отрезал.
Часто прибывала такая поникшая компания в отдел, молча, без лишних слов доставали из "ничейного" сейфа поллитровку и разномастные, как я их называла, трофейные, " у кого какие дома завалялись, такие и снеслись в одни сейф", пару рюмок опрокидывали так в безмолвии.
– Отпустили? Виталик? – и кивание в ответ.
Лишь после третьей холеричный Хрулев, если отпустили его жулика, какого-нибудь злостного жулика, начинал заводиться, махать руками и материть на чем свет:
– Два месяца! Нет, ты только подумай, два месяца, днем и ночью отслеживали это Пупкина (Тупкина или кого другого). Ребята не спали ночами, домой не ходили неделями, в дерьме копались, искали одежду его окровавленную, которую он скинул, водолазы все реки прошерстили, чтоб нож найти, а они что? Я тебя спрашиваю, что?! Подписка о невыезде! Вот черт!!!видите ли, слаб здоровьем хлопчик! Пока сидел в СИЗО, сляпали справочку, детишки голодные опять же и все, привет! Подписка и на выход с вещами! Я уверен, руку дам на растерзание, едет уже этот Пупкин на моря! И плевать он на нас хотел!
– А что следователь?
– А что он? Руками разводит, что я сделаю! Я же в суд с ходатайством вышел, а суд арест не поддержал. Все, подписка, больше ничем не могу помочь!
– Ну ладно, Игорек, не горячись! Губецкой у нас на розыске сбежавших преступников, не таких находил! И этого отыщем!
– Да, если надо, и в международный розыск объявим, не рви только душу, -остальные поддерживали, но волю чувствам не давали. Дым в такие дни ребят понимал, переживал по-тихому в своем кабинете, и наверняка зная, что ребята снимают стресс горячительным, в кабинет оперативников обычно не спускался. Доверял Григоричу, что не допустит лишнего. а так, вреде не знает. да и зачем показывать ребятам свои огорчения. Бывает, что выше головы не прыгнешь. Не в этот раз. Просто нужно пережить и дальше следовать по обстоятельствам. Как сложится, так и отработаем.
Шкаф порадовал разнообразием. Я решила, что ресторан сам по себе не слишком помпезный, поэтому не стоило и слишком выделяться из окружения. Вытянув из кучи старенькие, но еще модные голубые джинсики, они на мне прилично смотрелись, и хлопковый свитер нежно-розового цвета, мазнув губы помадой, взглянув в зеркало, я осталась вполне собой довольная. Если, конечно, не обращать пристального внимания на привычно темные от усталости круги под глазами.
Во дворе милые старушки, с которым по скорости добывания информации могли соревноваться бывалые сыщики, расположились на лавках в тенечке. Мое появление вызвало некоторое заметное оживление. Переехала в этот дом я сравнительно недавно. До переезда мы с детками ютились в аварийном общении сотрудников железной дороги, талантливыми застройщиками которого выступали люди явно необремененные стремлениями к чистоте – горячая вода отсутствовала даже на