ты знаешь?
– Да не первый раз на таких выездах, старики – народ предусмотрительный. Тем более, что бабуля одинокая, наверняка переживала, чтобы как помрет, быстро соседи нашли да как положено схоронили, не тратились.
Когда мы вошли, Панов уже заканчивал осмотр. Он неторопливо разложил свои жутковатые предметы, достал непривычного размера термометр, чтобы измерить температуру трупа и узнать примерное время смерти. Размеренными привычно отработанными движениями профессионала он потянулся к воротничку бабкиного халата. Начал неторопливо расстегивать слабо пришитые черными суровыми нитками разномастные пуговицы, которые запутавшись в необрезанных нитках, не желали расстегиваться. Наконец пуговицы в петлях поддались, как неожиданно для всех бабка шевельнулась, ее правая высохшая от возраста и покрытая ципками рука поднялась, резко схватила Панова за горло и бабка еле слышно прошипела сквозь зубы:
– Куда полез! Ишь, бесстыдник!
Панов как сидел на корточках, так и хлопнулся на пол рядом с бабкой, неуклюже завалившись на бок. Я пощупала у него пульс. Глубокий обморок. Мухи с громким жужжанием гулко разлетелись по сторонам.
***
В келье экспертов остро воняло спиртом. Нашатырный и этаноловый, словно соревнуясь, периодически наполняли парами воздух. Панов полулежал в кресле Апельсинова, время от времени вдыхая от нашатырной ватки, издали проводя ею мимо носа. Серега накапал какую-то пробирку чистого медицинского спирта и подал бледному до синевы Панову. Без слов было ясно, ему крайне было нехорошо.
– На, тяпни для кровообращения мозга, доктор, – Серега придержал пробирку в руке Панова, и как только он выпил, быстро всунул ему в рот кусок розовой вареной колбаски на тонкой пластинке сыра. Леша лениво зажевал, а я, быстренько работая складным ножичком из тревожного чемодана, собранного по приказу на неожиданный случай военных сборов, нарезала еще бутербродов.
– Серый, нужно тебе нож нормальный подарить. Что мучаемся каждый раз! – в который раз мученически пилила несчастную колбасу. – В походе с голодухи помрешь, пока запас еду на трое суток порежешь.
– Я буду пить воду. Ножи дарить нельзя, сколько тебе говорил. Ладно, не совести меня, куплю с зарплаты, обещаю.
После пару пробирок щеки Панова порозовели:
–Думал, каюк мне пришел! В миг вся жизнь пронеслась перед глазами! – Лешка тяжело завздыхал. – Надо же! Видел же жмуриков пачками, не меньше тысячи разных прошло через эти вот руки, разные и травмирование на железной дороге, а там знаешь, зрелище не для слабонервных, с километр его собираем. А тут. Как из фильма ужасов «Ожившие мертвецы»! Зловещая рука и цап – схватила за горло.
– Тоже мне экскулап! Пульс сначала нужно проверять! – Апельсинов отмерил очередную пробирку.
– Много ты понимаешь! Пульс! Вы же меня на труп вызвали! Чего ж сами не проверили!
– Так картину не хотели портить! Мухи зеленые же были! По ней гуляли, как по Бродвею.
– Бабулю