происходит? – целительница нашла в толпе дорогое лицо.
– Заходи, – проигнорировала вопрос Вера.
Снова захлестнула обида, как возле первых ворот. Стараясь не расплакаться, под прицелом нескольких десятков глаз девушка зашла во двор.
Вздох облегчения прокатился по приходу. Верочка взвизгнула и бросилась на шею Хромушке. Даша улыбнулась, сделала шаг вперёд и сгребла в охапку Марину. Ведьма беспомощно пискнула – на радостях богатырша чуть её не задушила.
– Тобой уже три раза притворялись! – верещала Вера. – Но ни одна скотина не прошла за линию защиты! Сонечка, я так рада, так рада! Ух, вернулась! А мы скучали! А Лёвушка уже головку держит! Ходим в город, только меня не пускают, потому что Лёвушка маленький! А он уже улыбаться начал! А ты ведь говорила, что зимой придёшь!
Веру начали оттеснять – каждый хотел обнять Соню. Марине тоже досталась часть всеобщей любви.
Хромушка плакала и смеялась, слушала бессистемно вываливаемые новости и пыталась рассказать свои, и всё это одновременно.
Она была счастлива.
Когда эмоции немного схлынули, машину загнали во двор. Целительница взялась показывать гостинцы, которыми ведьмы забили багажник и салон. Льняное и подсолнечное масло, мука, овсяная крупа, фасоль, вяленое мясо, сушёные ягоды и грибы, картошка, трёхлитровая банка мёда, сало… Всего по чуть-чуть. Кроме того, Кривицкая привезла кое-какие лекарственные травы, отвары, пилюли и медицинские инструменты, которыми поделилась запасливая Татьяна Петровна, а также семена и большой пакет стирального порошка. Персонально для Верочки Софья приберегла погремушки и детскую одежду – этого добра было валом в каждом доме Приречья, и хозяйки буквально упрашивали взять именно их пакеты с вещами – чердаки и чуланы не резиновые, а детское приданое ещё с советских времён выбрасывать было не принято.
Дарья Степановна, дядька Тихон и Сычкова в празднике подарков не участвовали. Они закрылись в приходском доме, в карантиннике, и вели очень оживлённую беседу.
– Сочувствуем. Тяжело терять людей. – Равнодушный тон Дарьи не слишком вязался со словами. Но следующий вопрос оказался более эмоционально окрашен: – А эта… Прасковья не может пойти по вашему следу и устроить здесь то же самое?
– Вряд ли, – Марина постаралась, чтобы голос звучал уверенно, – не думаю, что Родник Веры представляет для неё интерес. Да и слежки мы никакой не заметили.
Тихон тоже кратко выразил соболезнования и заговорил совсем о другом – о планах житомирских ведьмаков.
– Не нравится мне это всё. Мы тут потихоньку-полегоньку выживаем. Друг к другу привыкли. Тяжело, но стабильно. А если сюда всякие новосёлы припрутся, кто его знает, как оно будет. Да и вообще – проводники какие-то с левой резьбой в башке, кавалер этот Сонькин… А если мужик девчонке голову задурил? Да даже если и нет. Этот ваш проводник туда-сюда через нас будет всяких водить, я правильно понял? Типа перевалочного пункта? Это же проходной двор получится.
– Не отказывайтесь, – мягко