есть ведь и другие причины, верно?
– Если они и существуют, то не имеют никакого значения ни для тебя, ни для предстоящего расследования. Можешь мне поверить.
Хельмер Хаммер сверился со своими часами.
– Вот видишь, что я тебе говорил? Все это заняло восемь с половиной минут. Теперь бы мне только выбраться отсюда.
Он растеряно озирался по сторонам, по-видимому, полностью утратив способность ориентироваться в бесконечном лабиринте совершенно одинаковых прямых и изогнутых коридоров здания.
– Чувствуется, это будет не так-то просто. А я-то считал, что знаю здание префектуры как свои пять пальцев.
– Лишь проработав добрый десяток лет, начинаешь хоть как-то ориентироваться здесь. Ладно уж, я тебя провожу… хотя нет, постой-ка, тогда получится, что ты добьешься своего по всем пунктам – а для психики это вещь опасная. Исключительно с точки зрения укрепления душевного здоровья тебе бы следовало поблуждать здесь с четверть часика.
– Все мы в результате чего-то добиваемся – в этом-то и весь смысл. Однако пусть будет по-твоему: попытаюсь сам найти дорогу. Передавай привет дочке! Надеюсь, скоро мы снова увидимся. Да, Симон, желаю хорошенько выспаться.
Глава 5
Начальник спал, и перерыв в совещании убойного отдела, посвященном рассмотрению обстоятельств гибели Мариан Нюгор и Катерины Томсен, затягивался. Коллегам было о чем поговорить, да и Арне Педерсен, которому предстояло вести дальнейшее заседание вместо спящего шефа, совсем не прочь был потратить несколько лишних минут на подготовку. Он сидел чуть в сторонке от остальных и изучал компьютерные слайды, которые использовались в докладе Конрада Симонсена. Полина Берг подошла к нему, но он, скосив на девушку глаза, недовольно отмахнулся.
– Что бы у тебя там ни было, Полина, с этим можно подождать.
Девушка и не думала сдаваться; усмехнувшись, она выхватила из руки Арне шариковую ручку.
– Какого дьявола?! Почему со мной ты вечно нарушаешь субординацию? Неужели не понимаешь, что мне надо еще раз все это хорошенько прочесть? Или, может, сама хочешь продолжить? Что ж, с удовольствием посижу и послушаю.
Полина Берг постаралась изобразить самую обаятельную из своих улыбок. Следует отметить, что это возымело эффект.
– Брось, ты и сам прекрасно справишься.
– Мне бы твой оптимизм. Разумеется, справлюсь, другой вопрос – как? Так что тебе надо? Беспокоишься из-за того, что похожа на этих бедолаг – убитых девушек? Ну, с этим ничего не поделаешь, хотя такая твоя реакция мне вполне понятна.
– Прямо мурашки по всему телу. Правда, глаза у меня голубые, да и цвет волос не тот. Но как только я это поняла, мне и вправду стало как-то не по себе. К тому же все сразу же молча уставились на меня.
– Да успокойся ты, никто на тебя не уставился. И все-таки – что ты хотела?
– Ой, что это там, на экране?
Арне Педерсен посмотрел наверх и увидел, что Мальте Боруп уже вывел на экран первый слайд: странного вида сооружение, больше всего напоминавшее буровую платформу с каким-то огромным