если не околеет. Ясное дело любому, что скорость – точно не поросячий талант.
Зато через пару минут обнаружилась и светлая сторона дела. Хораса не было достаточно долго, чтобы в голову закрались полезные мыслишки. Им поспособствовал звон чужих монет в кармане.
– Не спеши, не то надорвешься, – буркнул Рони свинорылому через две стены и четверть площади.
Он приподнялся с насиженного места, отложив страдания по поводу остывших пальцев на ногах, и двинулся к лавочникам по правую руку. Кабан не возвращался, точно сгинул в магазине, или услышал совет.
Сувениров в Гэтшире почти не продавали – и кому из заезжих сдалось это гиблое место? Зато с теми, кто уж намертво застрял в городе, торговали открытками и конвертами. Благо, стоила бумага вовсе недорого, а почиркать перьевой ручкой давали бесплатно. Почерк у Рони корявый, вечно в спешке – здесь же он выводил слова с особым трепетом. Первый лист – для сводницы. Жанет все поймет, да поможет, стаей не рискуя: окажется вся информация в нужных руках. Пусть жандармы с коршунами друг друга изведут.
Рони перечислил обвинения, что им предъявили, да подробности уговора. Уточнил адрес (мало ли, где еще коршуновых штабов понастроили!). Снаряд чиновничьего гнева обязан прилететь именно туда: за шиворот Виктору и всей его своре. Предвкушая расправу, Рони хмыкнул. Подавил самодовольный смешок: веселиться, строить козни коршунам, да крепко спать – все по расписанию. Бегло перечитав свой донос, он воровато оглянулся: не видно кабана, и славно.
Второму листу чего-то не хватало.
Рони вздохнул. Приписал свое имя, чтобы внушить доверие. Чтобы не канул донос в небытие, среди тысяч анонимных кляуз на соседей, мужей, градоначальников, да воробьев. Не Жанет же подставляться вместо него!
Подумал еще. Почесал нос – когда же пройдет, негодник! – и добавил родство с Рьяными. Если уж какой жандарм такую метку увидит, сразу должен смекнуть, что дело неладное: те, кто с небом сведен, стучать не приучены. Хоть бы заинтересовался, присмотрелся к строчкам, выгоду свою почуял…
Редко когда Рьяный бы пожелал, чтобы жандармы хорошо исполняли свой долг. Видать, все последние деньки у Рони проходили, полнясь исключениями.
Поставив закорючку, на подпись похожую, воробей выдохнул. И нашел подходящую жертву. Вот он, стоит без шапки – уши порозовели, того и гляди пристанут к голове, инеем покрывшись. В руках – пачка газет, никому и бесплатно не интересных. Мальчуган, что надо: ботинки прохудились, наверняка одновременно выручает и маму, и штат. Вся экономика, казалось, держится на плечах таких вот отверженных, полузамерзших газетчиков, не достающих Рони до локтя.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской