Потерпевшая молчала. Томченко не торопил. Он терпеливо ждал, откинувшись на водительском месте.
– Вы работаете с ним? – шепнула она.
Сергей понял – речь идёт о Гирееве. Кивнул.
– Он страшный человек!
– Почему ты так решила? – тоже переходя на шепот, спросил он.
– Ему надо, чтобы я ничего не говорила… об этом… ну…
– Об изнасиловании?
– Он говорил, что мне придётся делать, чтобы доказать… как он сказал… Факт. Что я буду раздеваться перед комиссией какой-то. Меня будут осматривать… А меня будут осматривать?
Сергей сглотнул. Он не слышал собеседницу. Его куда больше озаботило странное поведение подполковника. Всё больше и больше складывалось впечатление, что тот бойкотирует расследование. Кажется, Катя истолковала его молчание по-своему. Кивнула и потянулась к ручке двери.
В этот момент из дома выбежал разъярённый мужчина. Было видно, что он разъярён по тому, как оттолкнул от себя женщину, выбежавшую следом.
– О-па-па, – проговорил Томченко, глядя на происходящие.
– А? Что? – не поняла девочка – Что происходит?
– К нам спешит недовольный родитель.
– Чёрт!
Видимо, она слишком хорошо знала нрав отца, поскольку закрыла уши и опрокинула голову на колени. Невольно напрягся и Сергей.
Рывком распахнулась дверь.
– Вылезай!
Приказ прозвучал резко и грубо. Приказ домашнего тирана.
«Новые русские, чтоб их…»
Томченко выскочил из машины.
– Она не может! Не видите?
– А это что ещё за хрен на ножках?
– Попридержите язык! Я же могу арестовать вас за оскорбление должностного лица, находящегося при исполнении обязанностей!
Это заставило папочку немного успокоиться.
– Вы хоть знаете, что ваша дочь была… Стала свидетельницей убийства и сама, как видите, пострадала?
Мама тихо плакала в сторонке.
«Она знала, – понял Сергей. – А вот он…»
– Знаю, – огрызнулся хозяин дома, – она рассказала.
Он мотнул головой в сторону жены.
– Когда её привезли, меня не было.
– А кто привёз?
Мужчина пожал массивными плечами.
– Люди какие-то, – отозвалась жена. – Знаете, в костюмах чёрных. В очках. Я таких раньше только в кино видела.
– Они сказали что-нибудь?
– Нет, привезли и уехали. Потом я всё от неё узнала, как дело было, и в милицию привела.
– Вот именно, не посоветовавшись! Не нужен мне подобный скандал. Знаешь, как он отразится на…
Он говорил ещё что-то, но Томченко его уже не слышал. Глубокая задумчивость непроизвольно овладела следователем прокуратуры.
Он знал это состояние. Как будто уносишься куда-то далеко. Ни звуков, ни людей рядом с ним уже нет. Точнее, люди есть, но они уже не здесь. Или он не там. В общем, неконкретные бесформенные силуэты, как на замедленной съёмке, проходят мимо него или стоят, разговаривают или ругаются. Но всё это лениво неторопливо, так, будто