брадобрея Евтрапела случился инцидент, о котором нельзя не упомянуть. Евтрапел не любил торопиться, а брил щеки и подбородки своих клиентов «с чувством, с толком, с расстановкой». Поэт Марк Валерий Марциал сочинил по этому поводу не лишенное остроумия четверостишие:
Он больше говорит, чем бреет,
Но так ведь много в том вреда!
Одну щеку обрить успеет,
А на другой – уж борода.
Цирюльня Евтрапела была одной из образцовых и наиболее посещаемых в Риме заведений подобного рода. Цирюлен в Риме было много, так как заботливость римлян о своей внешности возводилась в культ.
Для привлечения посетителей Евтрапел держал в цирюльне «говорящую» сороку, которая умела подражать человеческой речи, реву животных и звукам музыкальных инструментов. По особому знаку хозяина она произносила похвальную речь императору Домициану. Евтрапел никогда не упускал случая подать ей эту команду, если его клиентом был сенатор, верховный жрец или всадник. Толпа щеголей всех званий и сословий заполняла цирюльню удачливого брадобрея, и, надо отметить, умная птица немало способствовала его успеху, между прочим, вполне заслуженному.
Матроны, законодательницы мод, не проходили мимо этого заведения без того, чтобы не остановить перед ним свои носилки, возок или те изящные, разукрашенные и запряженные породистыми лошадьми колесницы, в которых аристократки разъезжали по городу.
Щеголи были довольны услугами брадобрея. Никто лучше Евтрапела не мог завить их волосы, побрить лицо и выжечь пушок на руках и ногах. Его пемза была такой мягкой, что придавала коже лоск слоновой кости. Сестерции так и падали в его коробку, приумножая состояние талантливого парикмахера.
Выйдя из цирюльни Евтрапела гладко выбритым, искусно завитым и надушенным, всякий щеголь мог с достоинством показаться на публике: на Форуме, в амфитеатре, цирке, – словом, везде, где проводила время римская знать. Разумеется, ему завидовали, выспрашивали, кто его цирюльник, и он небрежно ссылался на Евтрапела, обеспечивая ловкому дельцу новую клиентуру.
Для женщин Евтрапел изобрел целый арсенал способов и средств, делавших даже из дурнушки отменную красавицу, и дамы отдавали приоритет его услугам, оставляя других парикмахеров практически без работы.
Только Евтрапел предлагал парики всех оттенков: от пепельно-белокурого до жгуче-черного. Самый красивый ремешок для сандалий, обтягивавший изящную ножку дамы, можно было приобрести только у Евтрапела. О духах, предлагаемых им своим клиенткам: с ароматом роз, лаванды, цитруса, – которые делали дыхание приятным, а тело – благоухающим, – можно рассказывать бесконечно.
Кокетки не первой молодости – неуемные дочери Венеры – были постоянными посетительницами заведения Евтрапела. Они умоляли его мазями и красками привести в порядок их поблекшие ресницы и поредевшие брови, улучшить овал лица и придать ему свежесть, прочертить и сделать рельефной линию губ, которые давно потеряли привлекательность,