подбородок. Уверен, жест – сплошная липа, в действительности душа мужика ликует от осознания, что лед наконец тронулся. – Но я не способен на такую подлость, как бить женщину.
– Вы просто себя не знаете.
Понимая, что я увожу разговор в сторону, он вздыхает.
– Да ведь речь не обо мне! Ты – насильник, а не я.
– Да с чего вы взяли, что я – насильник? – деланно возмущаюсь я. – Может быть, кто-то обращался в полицию? Описывал мои приметы?
– Конечно нет, иначе ты бы уже находился в заключении, а сокамерники от скуки развлекались бы с тобой долгими тюремными вечерами. Нет, парень, ты не прост, но я вижу тебя насквозь. В моей работе без интуиции не обойтись, а она подсказывает, что рыльце у тебя в пушку.
– Я больше верю в логику, чем в интуицию.
– Логика повествует о том же. Психопат – это на всю жизнь, а ты – психопат! Если я ошибаюсь, тебе легко рассеять подозрения, достаточно назвать имя женщины, с которой имел близость. Но ты не можешь этого сделать.
– Не могу, потому что я – джентльмен.
Он смеется, и смех оказывается настолько заразительным, что к нам немедленно подходит официантка – женщина лет тридцати с приятным лицом и отчетливыми формами.
– Леночка! – подзывает ее мой спутник. – Хочешь взглянуть на анахронизм – живого джентльмена?
Она смотрит на меня сосредоточенно, словно старается запомнить для последующего опознания. Думаю, в ее глазах небритый парень неопределенного возраста, одетый в потрепанный свитер с пятном засохшей крови на груди, не выглядит слишком привлекательным, но из каких-то своих соображений она мне улыбается.
– Как ты считаешь, способен он напасть на женщину? – интересуется он.
– На это любой мужик способен! – убежденно заявляет официантка и удаляется с гордо поднятой головой.
– Видите, – говорю я, – на женщин нельзя полагаться.
– Да, но сам-то ты на них полагаешься. Почему твои жертвы не жалуются?
– Нормальная женщина не будет топить человека, который ее любит. Так я думаю.
Мои слова он воспринимает неправильно.
– Тебе-то что с того? Ты ведь получаешь наслаждение, когда мучаешь кого-то, при чем здесь любовь?
– Вы не понимаете: мучаю не я, мучают меня. Это настолько болезненно, что иногда хочется умереть.
Он надолго задумался, мой злой гений. Сегодня ему удалось на шаг приблизиться к истине, что, впрочем, отнюдь не добавило шансов раздавить меня, как насекомое, и потому не имеет в его глазах ценности. Похоже, наши отношения с самого начала были сугубо личными, причем грузный мужчина, больше года воевавший со мной доступными ему методами, никогда не имел преимущества. И все же он продолжал борьбу, являясь, в сущности, еще большим маньяком, чем я.
– Итак, ты доказываешь им свою любовь тем, что режешь себя. – Он выходит, наконец, из летаргии, сделав очевидный вывод. – Насилуешь, а потом аккуратненько всаживаешь в себя нож. Черт побери, да это – клиника!
– Вы все понимаете