заметила она. – Вдобавок платформа была достаточно широкая, и я понимала, что главное тут – держаться за перила, и все будет в порядке.
– Не знаю, не знаю. Ну да ладно. Расскажите, как она выглядела? Во что была одета?
Клэр описала ему поношенные вещички Марго: слишком короткие брюки, промокшие и заледеневшие тенниски, хлипкую курточку, которая подходила больше для весны, а не для зимних холодов.
Было видно, что Рэнди разволновался: он нервно поглаживал рукой аккуратно подстриженную бородку.
– Проклятье, – он старался не смотреть на Клэр. – Как же это я не подумал об одежде. Надо было привезти ей кое-что из вещей. Но мне это и в голову не приходило. Я возил с собой еду, хоть она к ней и не притрагивалась. Просто единственное, что я умею, – кормить людей. А одежда… Вот черт!
Как и в прошлую их встречу, Клэр вновь ощутила в нем боль, только на этот раз он ее не прятал. Ей захотелось утешить его.
– Возможно, Марго просто не было дела до того, что она носит. Будь у нее проблемы с одеждой, вам бы наверняка об этом сообщили.
Рэнди с сомнением покачал головой.
– Продолжайте, прошу вас. Что она вам сказала?
– Поначалу ничего. Казалось, она с головой ушла в свой мир, хотя ей наверняка было известно о моем присутствии.
Марго, засыпанная с ног до головы снегом, показалась ей тогда ледяной статуей. Впрочем, Клэр не стала говорить об этом Рэнди.
– Во всей ее фигуре была какая-то умиротворенность, – промолвила она. – Поверьте, я не вру.
Рэнди кивнул, но так и не взглянул в ее сторону.
– Я пыталась разговорить Марго, но она только повторяла, чтобы я оставила ее в покое. В какой-то момент она сказала, что умерла на этом мосту много лет назад.
Рэнди бросил на нее быстрый взгляд.
– После того, как вы рассказали мне о том давнем несчастье, я догадалась, что именно она имела в виду. Должно быть, после гибели Чарльза она тоже чувствовала себя мертвой.
Рэнди кивнул.
– Вы правы. Ее жизнь – по крайней мере, осмысленная жизнь – тоже закончилась в тот день. С тех пор она с полным правом могла считать себя мертвой.
– Еще она сказала, что слышит музыку. Шопен, ноктюрн № 20. Очень красивая вещь. Я часто слушала ее после того, как… встретилась с Марго.
Рэнди в ответ промолчал.
– И еще она добавила что-то странное. Вроде того, что он не способен был слышать музыку.
– Кто? Шопен? – нахмурился Рэнди.
Клэр пожала плечами.
– Должно быть, у нее в голове перемешались все композиторы, – заметил Рэнди. – Если не ошибаюсь, это ведь Бетховен был глухим?
– Кажется, так.
– Похоже, она и правда была плоха, раз начала путать их.
– Может, она имела в виду Чарльза? Он тоже не мог слышать музыку, потому что умер.
– Возможно, – согласился Рэнди.
– Я пыталась удержать ее, и поначалу она отнеслась к этому вполне спокойно.
– Что значит удержать?
– Просто держала за руку. Вот так, – она сжала его запястье и тут же отпустила.
Рэнди