Он, привыкший к высокомерию дорогой парижской обслуги, находил работу молодой служанки почти идеальной. На нижней полочке для обуви стояла вычищенная до блеска пара. Франсуа рассмеялся. Выбросить-то он выбросил свои старые ненавистные туфли, а вот в чем идти в город, не подумал! Он и забыл, что у него есть всего две пары, но вторая в худшем состоянии, чем выброшенная.
Он начал неторопливо одеваться, придирчиво выбирая к костюму рубашку и галстук. Пожалуй, не стоит пытаться строить из себя столичного франта. Голубая рубашка, не совсем новый бежевый фланелевый костюм без жилета и лучше шейный платок, а не галстук, – решил он.
Через пять минут он придирчиво рассматривал себя в зеркале, которое отражало молодого, невысокого, коренастого мужчину с вьющимися волосами средней длины и бородой.
– Не красавец? – выкрикнул отражению Франсуа. – Еще какой красавец! – важным тоном добавил он через несколько секунд.
И, насвистывая что-то вроде «Гаудеамуса», он быстро стал спускаться по ступеням деревянной лестницы, которая вела прямо в столовую.
Приготовления к обеду уже начались, но тетушки не было видно. Франсуа, пройдя через гостиную, где вся мебель по старинке была прикрыта белыми чехлами, послушал, как важно стучат старинные часы в прямоугольном деревянном футляре. Затем через небольшую дверь вышел на темную узкую лестницу, которая соединяла кухню и парадные комнаты и предназначалась для слуг. Он знал, что так быстрее попадет во власть кухонных запахов, которые стали волновать его ноздри и желудок.
Навстречу ему из полуподвала поднималась Дениз с большой супницей в руках. Лестница была настолько узкой, что разойтись на ней можно было, только повернувшись лицом друг к другу. Оба они это понимали. Франсуа улыбнулся и, прижавшись спиной к стене, сделал движение, похожее на втягивание живота. При этом рукой он показал, что проход свободен, и девушка, мило улыбнувшись, осторожно пронесла дымящуюся супницу мимо хозяина. На площадке, перед дверью в комнаты, она оглянулась и увидела, что Франсуа провожает ее взглядом. Это смутило его и явно обрадовало ее. «Мы еще увидим, как будет разворачиваться сюжет ее романа», – вдруг вспомнил он тетушкину фразу и подумал: «Однако не стоит давать ей повод!»
На кухне приготовления шли своим чередом. После супа на большом подносе оформлялось второе блюдо, в которое мадам вложила все свое желание угодить племяннику. Она всегда утверждала, что местная домашняя еда самая вкусная и что у нормандцев, собирающих хорошие урожаи, обильные и сытные обеды, поэтому и на здоровье они не жалуются. Мадам Женевьева была в своей родной стихии: кухня, хозяйство – здесь она смело проявляла свои выдающиеся таланты и требовала их признания. Рыбный суп сегодня она приготовить не успела, не было свежей рыбы, поэтому Франсуа придется обойтись похлебкой с куриными потрохами и зеленым горошком, а вот основное блюдо – эти маленькие аппетитные колбаски «андуй» с соусом из хрена и яблок – ей удалось! От мяса, по мнению мадам, еще можно отказаться, но