перед Хотьгде-Конторой, а затем поднялись и на подъёмный мост, подводящий к массивной деревянной двери. Запрокинув голову, девочка посмотрела на башню величественного здания на другом конце моста. Суровый серый фасад выглядел неприветливо, безглазые, безоконные стены предупреждали жителей Гдетам-Нынчесям не соваться сюда без веской причины. Весь облик строения ясно говорил, что лучше держаться подальше.
Артур с сомнением глядел на мост к Хотьгде-Конторе.
– Ты уверена? – спросил он. – Ведь именно по милости Мудрочервии тебя швырнули в темницу.
– Да, хотя потом она помогла нам с отравленной слюной.
– Но это опасно. Своим языком она может почуять ложь. Ей нужно просто заставить нас написать что-то, и тогда она узнает, если мы лжём.
– А мы не станем врать. Как ещё нам вызволить Виктора из темницы? – сказала Хэтти и зашагала по подъёмному мосту.
Дети приблизились к тяжёлой деревянной двери с шипастыми металлическими заклёпками: на самом верху имелась звёздчатого плетения решётка, но так высоко, что ни один из них не мог заглянуть внутрь.
– Где же ручка? – спросила Хэтти.
Артур пожал плечами.
– Даже колокольчика нет.
– Значит, придётся постучать.
Хэтти стукнула кулаком по двери, и та подалась, словно и не была заперта. Она медленно отворилась, открыв взгляду сумрачное помещение. Шаткие-валкие колонны бумаг выглядели так, будто обрушатся от малейшего дуновения ветерка. Проход вился от двери и вёл в покачивающийся лес документов. Хэтти шагнула внутрь, и ближайшая колонна тут же сместилась.
– Ступай очень осторожно, – шёпотом предупредила девочка Артура и сразу закрыла рот, боясь, как бы её дыхание не обрушило какую-нибудь из колонн.
Они на цыпочках проследовали в покои, стараясь ступать почти невесомо и подавшись плечами вперёд, чтобы не задеть бумаги.
– Я не вижу Мудрочервии, – прошептал Артур, когда они почти добрались до середины Хотьгде-Конторы. – Ты думаешь, она здесь?
– Разумеется, я здесь, дитя из людского царства. – Червеобразная морда показалась над одним из раскачивающихся бумажных столбов и вперила в визитёров свой взор. – Я всегда нахожусь тут. Подойдите ко мне.
Голова исчезла, и Хэтти с Артуром вновь пошли между колоннами. Наконец они увидели распухшее серо-буро-малиновое туловище Мудрочервии, оползающее над письменным столом. Она сидела под огромными часами, подвешенными в самом центре башни. Перед ней лежали бесчисленные стопки бумаг, а на полу стояла большая серебряная плевательница.
– Хэтти Браун и Артур Хэндли-Беннетт, – произнесла Мудрочервия, когда они просеменили к ней из колышущегося бумажного океана. – Двое детей из людского мира, но… – Водянистые глаза обежали покои. – Однако сами по себе. Я не вижу ни драконов, ни стражей, сопровождающих вас. Объяснитесь.
– Мы вернулись в Гдетам-Нынчесям.
– Это я вижу. – Мудрочервия глядела на них строго.
Потянулось