солнцезащитные очки, и отгородился ими от окружающего мира, старательно подыскивая в уме подходящий богатырский образ. И к ужасу своему обнаружил, что ничего богатырского, как назло, ему в голову не приходит!
Глава 9
– Нам сюда, – Мальчик-с-Пальчик ткнул пальцем на старый трактир недалеко от площади, над входом в который болталась вывеска «Ноздря людоеда». Хромая лошадь остановилась, Старик распахнул дверь, а Серый Волк первым прошмыгнул внутрь. В трактире, несмотря на раннее утро, царили полумрак и тишина. Все постоянные клиенты – заядлые городские гуляки и пьяницы, пившие всю ночь напролёт, к этому часу уже разбрелись по домам и храпели в постелях, и заведение было заполнено посетителями едва ли на четверть.
За одним из столов сидел беспробудно пивший уже третий месяц и окончательно оскотинившийся Алёша Попович. Время от времени он отрывал от столешницы свою буйную головушку, недоумённо смотрел на пустую кружку, начинал деликатно покашливать и указывать пальцем трактирщику: наполни-ка, мол! Трактирщик, вздыхая, наполнял ёмкость, Алёша залпом выпивал и начинал грустить, в беззвучном плаче морщить лицо, сжимать кулаки, надрывно вскрикивать «Русь моя, матушка русская! Ох, ты ж гой еси тебя во все дыры…» и утирать выступавшую на глазах то ли слезу, то ли водку, после чего снова ударялся головой об стол и на какое-то время затихал.
Сидела компания вампиров, из-за наступления рассвета не успевшая добраться до своего Замка и вынужденная теперь в ожидании темноты коротать время в «Ноздре людоеда», попивая свиную и куриную кровь местного производства. Они с мрачным видом посасывали своё жуткое пойло и настороженно поглядывали вокруг: не подкрадывается ли кто-нибудь с осиновым колом, не приближается ли тарелка с чесночной приправой, не забрёл ли в «Ноздрю» на рюмочку-другую после заутренней усталый бородатый поп с огромным серебряным распятием на животе? Им поневоле приходилось быть начеку – дневная жизнь сулила этим существам множество неприятностей.
У окошка два гнома ели гречневую кашу из одной большой миски. Они лишь мельком хмуро взглянули на вошедшую компанию и снова деловито застучали маленькими ложками – всех, кто не относился к их роду-племени или не мог быть чем-то полезным, эти маленькие мерзавцы не считали заслуживающими их, гномичьего, внимания.
У барной стойки сидел, путаясь в длинных рукавах своего дурацкого балахона, Пьеро с ярко раскрашенным под печаль лицом. Попивая лёгкое винцо, он сочинял глупые стишки и негромко щебетал их себе под нос. К нему-то первому, избрав лёгкой жертвой, и направился крутой Мальчик.
– Девушка, подвиньтесь, – вскочив на стойку, толкнул он локтем Пьеро, отчего вино плеснулось через край стакана на рукав бестолковой куклы.
– Будьте аккуратнее! – воскликнул Пьеро. – Вы такой неуклюжий!
– Что-о? – надвинулся на него коротышка. – Ты кого неуклюжим назвал, голубок? Я сейчас тебе за это кое-что оторву!
И Мальчик-с-Пальчик,