Калеба, в то самое место, где больше всего болело – инспектор поморщился. То место, откуда вытащили пулю, ещё не до конца зажило. По всему видно, что незнакомый человек выхаживал больного, причём довольно давно.
–
Сколько я спал? – спросил Калеб и даже расстроился. Голос слабый и какой-то обиженный, как у заплаканного ребенка. Он и не помнил, когда последний раз чувствовал себя настолько беспомощным. Мог только предположить, что в младенчестве. И последний раз таким его видела мама.
–
Процесс вашего излечения занял некоторое время. – уклончиво произнес медбрат. Так мысленно окрестил его Калеб. – Простое извлечение пули не привело вас в чувство, поэтому понадобилось дополнительное лекарство. Его готовили восемь дней, так что пришлось ввести вас в искусственную кому. Итого вы проспали девять дней. Лично я не сомневался, что всё будет хорошо.
Что за странные методы лечения, – мелькнуло в голове инспектора, пока он слушал ответ. “Готовить” лекарство? Восемь дней?
–
В какой я больнице? – уточнил он, подозревая, что это какая-нибудь провинция.
Хотя как он мог здесь очутиться, понятия не имел. Почему не в обычной лондонской клинике? Не в реанимации или не в палате? Почему то, что должно быть палатой, не имеет стен и открыто всем ветрам, которых, надо отдать должное, сейчас нет. Воздух изумителен! А, может быть, он был отправлен на лечение в Швейцарию спец. рейсом British Airline? Не зря же в памяти так свежи ощущения полета. Воздух уж больно чистый, как в горах. Он так и спросил:
–
Мы в горах?
–
Да, это горы. Вы в Фессалии, Калеб, – медбрат явно был готов отвечать на вопросы, потому что принёс воду и уселся рядом на плетеный табурет.
Однако в его манере чувствовалась напряженность. Как будто он должен был отвечать, но и не должен был говорить ничего лишнего. Инспектор уловил этот настрой профессиональным чутьем. И напрягся.
–
Почему в Фессалии?
–
Только здесь можно было вас вылечить и обеспечить достаточный покой.
–
Что же такого серьёзного со мной произошло, для чего понадобились такие почести? Зачем меня увезли из Лондона? Не поверю, что греческая медицина настолько лучше нашей.
Медбрат не отвечал и наливал воду в сосуд для питья. Калеб даже не мог вспомнить его названия – настолько странной была местная посуда. Послышались шаги, и в колоннах замелькал силуэт в белой одежде. Вновь прибывший был старше медбрата. Он сразу взял инициативу в свои руки, как только увидел, что пациент пришёл в себя.
–
Я Николас – ваш врач. Рад сообщить, что вы полностью здоровы. Грудь будет болеть еще пару месяцев, там гематома. Но это больше не навредит вам. Надо признаться, вы крепкий молодой человек. Не было гарантий, что вы продержитесь. С таким крепким организмом и умирать не страшно.
–
Неужели есть разница,