в сравнении с осенними, вдвое, а то и боле. И приходилось рисковать…
Ноне же оборачивалось и того хуже. Поздний весенний разлив выдался столь полноводным, что та часть короткого пути на торг, вдоль правого берега реки Москвы и выше по течению, проходившая через заливные луга, еще не подсохла, дабы бы стать проезжей. Оставалось лишь отправиться иным путем – не столь торным и куда боле протяженным, в начальном своем направлении противоположном реке.
Усугубляло и то, что у главной дороги на торг лес рос лишь с одной стороны, в отличие от сей, шедшей через чернолесье. Посему надлежало остерегаться куда сильнее! – напасть на обоз могли и с двух сторон одновременно.
– И ведь непременно выскочат с кистенями! – не усомнился Молчан.
В самом деле, для разбойного нападения в лесу лучше, чем кистень, и представить трудно. Боевая железная гирька-подвесок, соединенная цепью, ремнем или крепкой веревкой с деревянной рукояткой-кистенищем, грозна в умелых руках, круша любые кости, да и почкам с печенью не покажется мало!
Кистень позволял нанести ловкий, внезапный и поражающий удар в самой гуще тесной схватки. А если враг оказывался оглушенным от попадания в шлем хотя бы на несколько мгновений, его тут же и добивали.
А сверх того, мог разить даже без кистенища, когда подвесок привязывали просто к руке – к кисти, откуда и пошло его название.
…Ко всему, в самый последний момент, передумали ехать на торг для продажи сразу пятеро. И Молчан вечор узнал причину, заставившую и его вельми призадуматься.
Токмо что напросились Некрас с Мезеней, однако и с их поклажей в обозе получалось лишь семь телег. И ненамного больше вооруженных, из коих конных всего трое. Заведомый соблазн для прытких головорезов!
И отошел Молчан к стене, где на колышках висел весь его арсенал, а поодаль, в самом углу, прислонена была острога – длинный шест, Молчана выше, с наконечником из нескольких зубьев, длиной в два перста, приложенных друг к другу. Ей Молчан, с непременным напарником, управлявшим однодеревкой, брал щук в темные и тихие ночи.
– Лиходея бы острогой! – усмехнулся он в душе. – Да не скоро вытащишь ее потом из него: не для боя она. А вот стрелы…
Наконечники стрел у Молчана были несхожими, хотя всех их выковал местный умелец любой кузни Домослав. У срезней, что на крупного зверя и противника без лат и кольчуги, было широкое лезвие, острое перо. А тому, кто в доспехах, лучше бы опасаться стрел с иными совсем наконечниками – узкими, гранеными, пробивавшими даже броню.
Однако бронебойные наконечники не были способны пробивать деревянные щиты, для коих требовались иные – с предельно расширенным острием, похожие на долота. Правда, сии иные оказывались бессильными против брони. И стало быть, наконечников универсальной пробиваемости попросту не существовало – у каждого их типа имелось свое назначение.
А для охоты на пушного зверя с малыми луками предназначались, дабы не портить его шкуру, плоские, намеренно затупленные томары стрельные.
«Заполню