глухой хрип. Тогда он подключил руки и попытался что-то объяснить. Показывая то на себя, то на Кима, то на его плечо. Но слов произнести так и не смог.
Ким понял почти сразу:
–Ты немой?
И тот облегченно закивал.
Вор убрал пистолет, от такого оборванца не стоило ждать многого. Мальчишка тяжело опустился рядом на пол. Ким больше не обращал на него внимания. Боль становилась нестерпимой и усиливалась при каждом движении. Вор чувствовал, как начинают гореть лоб и щеки, начинается жар.
Широкий ворот рубахи вдруг начал душить. Так хотелось спать. Ким только прикрыл глаза, отдаваясь в объятья дремы, как новое прикосновение позвало обратно.
Мальчик вытянул из-за пазухи невесть откуда взявшиеся там бинты. Почти чистые. Поднял их повыше, чтобы вор увидел – там ничего нет.
– Хочешь помочь? – со снисходительностью уточнил Ким.
Тот кивнул.
Парень протянул мальчишке осколок стекла, чтобы тот мог использовать его вместо ножа. И уже проваливаясь в белесую пелену забытья, наблюдал, как тонкие изящные руки с длинными женскими пальцами аккуратно разрывают куртку на плече. Вор ждал момента, когда острие стекла вопьется в кожу – в начинающемся бреду ему уже все равно было, как умирать. Но мальчик не стал его убивать.
Стараясь не задеть рану, он освободил плечо Кима от обрывков ткани. И аккуратно, оборот за оборотом, начал забинтовывать. У мальчика были ледяные руки, и вор невольно наслаждался каждым прикосновением, которое тушило огонь боли. В какой-то миг Ким перестал понимать, что происходит и, скорее всего, потерял сознание. А когда пришел в себя, все было уже закончено. На свежей повязке еще не успела появиться кровь.
Паренек сидел рядом, прислонившись к стене, похоже, дремал.
– Эй,– Ким легонько тронул его, тот отшатнулся. – Все в порядке, я не обижу, – слабо улыбнулся он мальчику.
Вор не знал, что делать.
Что делать с человеком, который помог тебе?
«Хотя бы познакомиться», – про себя рассудил Ким и спросил: – Как тебя зовут?
Мальчишка замер, размышляя, а потом достал все тот же осколок. На заляпанном кровью и грязью стекле он вывел буквы.
– Лан… – вслух повторял Ким. – Лан? Так тебя и называть?
Его спаситель посмотрел задумчиво и, что-то для себя решив, кивнул.
– А я – Ким, – вор аккуратно перевернулся на бок, запоздало ощутив, как ноет затекшая нога, и скривился от нового разряда тока – он успел уже забыть про сломанную ногу. – Я пока посплю немного. Ты смотри там…
Мальчик еще долго сидел неподвижно. Всматривался в измученное лицо. Хмурился каждый раз, как новый знакомый начинал шевелиться. И в целом выглядел очень взволнованным. Лицо его выражало то сожаление, то жалость. И, казалось, в душе у мальчика сейчас идет борьба. Прошло больше получаса, прежде чем он пошевелился. Встал, помялся на месте, и пошел было к двери, но остановился. Неизвестно, какое решение победило на этот раз, но он не стал уходить.
Устроившись рядом с раненым, мальчишка прислонился к стене и принялся ждать. Он не был