событий, Ния делала пометки, указывая время и сам процесс. Зачем она это делала? Ния сама не знала. А ведь действительно никто не знает, кто она и что делает. Если бы сама была человеком, ее бы раздирало любопытство. Впрочем, и сейчас у нее есть не просто любопытство, а настоящий живой интерес, кто она и кто ей оставил замки на Ифе. Поэтому Ния понимала лектора, который пытался во всем разобраться, начиная от древних писаний и заканчивая современными фактами, опирающимися на конкретные действия и снимки.
Так пролетел не один час. А после все зааплодировали, лекция закончилась. Ния закрыла книгу и тоже, хлопая в ладошки, поблагодарила лектора. Слушатели стали расходиться. Толпа обступила лектора. Хотела подойти к Ирине и поблагодарить за возможность послушать то, что она и так уже давно знала, кроме последней части лекции, которая касалась конкретно ее. Но этого сделать не удалось. Почти час вокруг лектора толпился народ, а Ирина приносила книги и помогала своей маме. Нии хотелось посмотреть другие павильоны. Там так много всего любопытного, что не выдержала и улизнула, только махнув издалека Ирине.
– Я, все собрал, – сказал молодой человек, который помогал продавать книги. – Кажется, кто-то забыл, – и подойдя столу положил книгу.
– Спасибо, Ирин. Алексей, проверьте все, нас уже просят, – посмотрела, как в зал стали заходить посетители. Планировалась другая лекция, и ей надо освободить аудиторию.
Анна быстро сложила остаток книг в стопку. Книгу, что забыли, отложила в сторону. Среди листов торчал билет на фестиваль. Она заметила на нем свой росчерк, зачем-то раскрыла книгу на закладке и сразу замерла.
Вся страница была исписана на неизвестном языке. Символы настолько незнакомые, что Анна не верила в то, что их видит. Однажды смогла получить снимок, когда Морис раскрыл золотой пергамент у Дикла. Почему-то миротворцы скрывали этот факт. Никто ей не дал ответа почему, да и не спрашивала. Но на том единственном снимке Анна увидела эти символы. Их было немного – всего двенадцать. Запомнила наизусть, золотой пергамент и поверх него надпись.
Анна села и быстро перевернула лист. Следующая страница также была вся исписана этими знаками. Перелистывала страницу за страницей, и все были то исчерканы, то с дорисовками, но везде только этот язык.
– Ира! – крикнула дочери.
– Да, мам, – проходя по рядам, ответила та ей.
– Подойди.
Анна пыталась понять, что это может шутка. Ей уже много раз приносили снимки ангела, даже были видеозаписи, но анализ всегда подтверждал, что это подделка. Иногда они были грубые, а порой настолько идеально сделанные, что с трудом удавалось найти зацепку и доказать, что это фальшифка.
– Да, мам, что-то случилось? – спросила Ирина, видя растерянный вид своей матери.
– Этот билет, который я дала тебе? – она показала пригласительный билет.
– Ну да.
– А кому ты их дала? У тебя их три было, – на каждом билете стояла подпись