сыновья, как я сам? Потом жалеть, отчего не удушил их в колыбели?
– Как вы жестоки! – тихо сказала княжна. – Но, может, будь рядом с вами кроткая, добрая супруга, она повлияла бы на вас благоприятным образом.
– Вы считаете, что меня ещё можно исправить? – откровенно развеселился он. – Тогда не займетесь ли вы этим, моя милая наставница?
– Я говорила это серьезно.
– Я тоже, – кивнул он. – У вас есть прекрасная возможность сделать дело, угодное богу. Обратить к добру и милосердию отщепенца и злодея. Сделать его примерным семьянином и любящим отцом. Выходите за меня замуж. Я делаю вам предложение руки и сердца.
В какой-то момент она поддалась на прозвучавшую в голосе Флоримона искренность. Не смогла просто сказать «нет», а стала чуть ли не оправдываться перед ним.
– Но я люблю другого человека!
А кстати, кого именно? Леонида Разумовского? Григория Тредиаковского? Ведь именно с этими мужчинами столкнула Соню судьба в последние три месяца. До того она жила себе спокойно в мире книг и грез, но вовсе не о любви и семейной жизни грезила, а о чём-то возвышенном, недоступном… Но в то же время она вовсе не помышляла ни о каких авантюрах. Она считала их уделом людей низких.
Флоримон посмотрел на нее, как на ребенка. «Люблю»! Правильнее было бы сказать – «любила». Странно, но наивность русской княжны даже умилила его. До чего всё-таки доверчива эта нация! Одно плохо – уж больно русские упрямы. Если такая девушка что-нибудь заберёт в свою прелестную головку, никакой Рауль её с пути не собьёт!
Как жалко возвращать это дитя в жестокую действительность! У них, говорят, необозримые просторы, сплошь покрытые снегом, а в лесах уйма медведей, на которых они ходят с рогатиной и с ножом. Понятное дело, откуда взяться в их характере хитрости и изворотливости, изяществу, с которым француз обделывает свои самые неблаговидные, на взгляд простодушного человека, дела.
– Вам, Софья Николаевна, лучше позабыть о том, что с вами прежде было. Вы любили – вас любили. Всё это прошло навеки. Теперь я ваш судья, ваша фортуна, ваш господин. Как решу, так и будет. Покоритесь неизбежному, и судьба, возможно, обратит к вам свой изменчивый лик!
Соня отвернулась от него и сделала вид, что дремлет. А пока она так притворялась, де Баррас заснул по-настоящему – с открытым ртом, храпя и посвистывая. Она ещё не видела, чтобы так смешно спали, и какое-то время с интересом смотрела на совсем некрасивое лицо спящего.
Однако это зрелище пленнице быстро наскучило, она стала машинально блуждать взглядом по его одежде и вдруг увидела, что из кармана у него торчит кусочек белого конверта.
Спроси Соню в этот момент кто-нибудь, зачем ей это письмо, княжна, наверное, не сразу нашлась бы, что ответить. Но поскольку она не знала, что собирался сделать с нею Флоримон де Баррас, то Соня легко оправдала несвойственное ей любопытство чрезвычайными обстоятельствами, в которых она оказалась. Но как достать письмо?
Встать она сможет и даже осторожно вытащит двумя связанными впереди руками этот конверт, ну а вдруг карету качнет? Тогда она просто упадет