окликнул, подтверждая свое появление, выждал около минуты и выпустил волну темной энергии.
Она прокатилась по площади короткими вспышками и превратила проклятых в пламя, а затем, несмотря на моросящий дождь, в пепел.
Это было заклинание, за которое Тодор расплатился бы жизнью брата – нарушилось равновесие магии между ним и Таем. Но сейчас, прислушиваясь к звукам пустынной прибрежной улицы в Рыбацком городке, он знал, что Тай не дышит. И, судя по остывавшей крови, которую улавливало вампирское чутье, тот погиб еще до его появления.
Они могли сосуществовать, пока использовали силу поровну, но сегодня, возвращая Аннетт из мертвых, Тодор забрал из источника больше положенного. Не думал – делал, пытаясь вдохнуть жизнь в одного из будущих владельцев зеркального знака. Она шанс для города, та, кто сможет впитать его энергию и восстановить защиту.
И за это пришлось заплатить.
Слишком дорого, чтобы твердо стоять на ногах перед телом Тая.
В груди что-то сжалось. Горечь потери, которая никогда не уходила из его сердца, а ждала в тени, чтобы напомнить о себе в момент слабости. В момент, когда Тодор Рэндел потерял контроль над собственными чувствами.
Глядя на побледневшее, до боли схожее с его собственным отражением в зеркале лицо, Тодор закрыл заблестевшие от влаги глаза, а когда открыл, склеры покраснели. Вместо улыбки – животный оскал. Тодор прокусил собственное запястье и влил горячую кровь в рот Таю.
Короткое заклинание, чтобы алая жидкость вместе с ядом вампира попала в желудок.
Далее – перемещение, экспериментальное зелье и несколько суток полного забвения, когда Тодор вливал в брата новые отвары и собственную кровь, без которых обращение после смерти было бы невозможным.
Время тянулось невыносимо долго. За тонкой стеной небольшой лаборатории находилась Аннетт, приходившая в себя. Ей повезло, что вампирский яд попал в нее до гибели, и с помощью редких и подпольно изготовленных снадобий она проснулась человеком.
А здесь, в пустой комнате, лежал Тай. Бледный, похожий на белую мраморную скульптуру на старом кладбище.
В помещении царил холод. Он был необходим, чтобы пробудить голод, который должна спровоцировать свежая благодаря заклинанию кровь.
Тодор задумчиво смотрел на плотно задернутые черные шторы. Понимал, что дважды за последнее время преступил закон. В случае с Аннетт никто не узнает, она осталась жива. Тай… был обращен без согласия. И, если очнется и не придет в себя, будут проблемы.
Тишину в комнате нарушило тихое шипение. Тодор сжал ладонь в кулак, до боли впиваясь в кожу короткими ногтями. На запястье правой руки прорисовывался зеркальный знак Y, символ смерти, символ, позволяющий стать частью предсказания и в то же время обязывающий видеть конец каждого из ведьмаков, кто связан с ним. Видеть, чтобы спасти. Но теперь, когда он стал зеркальным, Тодор будет ощущать их смерть, переживать, быть на их месте. Так он будет знать причину, знать слабость ведьмаков.
И