чем то, что предстало пред ним. Что то изменилось… Но что – непонятно.
***
Эта колоссальная пещера – не единственная на планете, а лишь одна из множества. Значительную часть её занимают несколько заметно отстоящих друг от друга исполинских деревьев. Во всяком случае, эти сооружения вызывают именно такие ассоциации. Но при более тщательном их осмотре становится ясно, что это не деревья, а искусственные сооружения.
У каждого такого «дерева» не один «ствол», а несколько, один из которых, центральный – десятка два метров в диаметре. Его в некотором беспорядке со всех сторон, свободно отстоя от него на десятки метров, окружают множество более тонких, двух-трех метровых в диаметре, стоящих строго вертикально «стволика». Они не прямые и ровные, а несколько кривоватые, с бугристой поверхностью.
На разной высоте от основного ствола горизонтально отходят многочисленные более тонкие «сучья», поддерживаемые снизу «тонкими» стволиками, превращая все это сооружение в единую мощную крону. Причем всё это не имеет никакой искусственной симметричности и равномерности, свойственной земным архитектурным сооружениям. Всё умеренно искривлено и неровно, отчего и производит устойчивое впечатление природного объекта, отдаленно напоминающего земное дерево-рощу баньян. Очень отдаленно. Очень огромного! Невероятного! Плоская, раскидистая макушка теряется где-то у самого свода пещеры, на высоте не менее полутора сотен метров. А может это на самом деле не совсем искусственные сооружения?
Кроны этих заполняющих пещеру «псевдо-баньянов», отстоят друг от друга на сотню шагов, отчего и ясно, что здесь не одно, а несколько самостоятельных «деревьев».
От горизонтальных массивных «ветвей», по которым у ствола свободно могут пройтись, взявшись за руки, человек пять, в свою очередь отходят более тонкие. Сравнительно «тонкие». Каждый из них несет на себе три-четыре больших «листа». Листья имеют овальную форму и растут без черешка, сразу из тела ветви. Самые краешки листьев загнуты вертикально вверх, образуя узкий барьер по всему краю листа. Поверхность совершенно всех листьев-пластин строго горизонтальна. Кажется, что они размещены хаотично, заполняя собой всё пространство над головой, начиная с высоты трех десятков метров. При этом листья чудесным образом отстоят один от другого на примерно равное расстояние, удивительным образом не создавая скученности и не мешая друг другу. Снизу каждый лист покрыт коричневатыми длинными нитями, ниспадающими редкими бородами, сквозь которые видны продольные утолщения, своеобразные ребра жесткости пластин. «Дерево» словно распростерло множество раскрытых к небу худых ладошек.
В выси, между кронами гигантов, парят розовые, переливающиеся изнутри зеленоватыми всполохами, облака.
Роман, забывшись, хватает за руку Савелия Михайловича, указывая на один из нижних огромных «листов». Профессор и сам уже заметил. На листе видно нечто,