так это то, что тебе даже не интересно, о чем я пытаюсь рассказать.
– Ладно, давай! – Он прислонился к стене и скрестил руки на груди. – Что ты хочешь рассказать? Я слушаю!
Элоиза подробно пересказала то, что сказал Ян Фишхоф, и рассказала о звонке Шефера по поводу Тома Мазорека.
Бетгер пожал плечами.
– И?
– Мадс Орек, Мазорек, – сказала Элоиза. – Какова вероятность, что Фишхоф имеет в виду кого-то другого, а не его, Тома Мазорека? Они из одного и того же маленького городка – это должен быть он. Думаю, в этом стоит разобраться.
– Да, полиции, может быть. Но где здесь журналистский интерес?
– Ян Фишхоф сказал, что боится возмездия из-за него, Мазорека, так что, если он каким-то образом был причастен к его смерти, то…
– То наши читатели будут к этому совершенно равнодушны. Это дело полиции, и тому прошло уже больше двадцати лет.
Элоиза вздернула подбородок и прищурилась.
– Куда подевался автор расследований Могенс Бетгер?
– Блин, о чем ты вообще говоришь? – Он с раздражением всплеснул руками. – Это дело, которым ты заинтересовалась лично. Оно не имеет никакого отношения к журналистской работе.
– Господи, ты начинаешь говорить как Миккельсен! – Элоиза кивнула в сторону кабинета главного редактора в дальнем конце здания.
– Да, это довольно забавно, когда на тебя ложится новая ответственность. Мы не можем потакать всем своим капризам, потому что есть бизнес, который надо поддерживать в рабочем состоянии. Мы здесь для того, чтобы продавать газеты, ты же это понимаешь?
– Представь, а я думала, что мы здесь ради хороших статей.
– Замкнутый круг, Кальдан. Если нет читателей, то кто прочтет твою статью?
– Знаешь, что я думаю, Могенс? – Элоиза оглядела его с головы до ног. – Я думаю, что повышение ударило тебе в голову.
– Ударило в голову?
– Именно.
– Ого! – Улыбка Могенса Бетгера была безрадостной. Кадык, выступавший на горле, несколько раз поднялся и опустился. – Здравствуй, Янте![10] Вот уж не ожидал от тебя.
Элоиза отвела взгляд в сторону.
Ее комментарий был слишком резким, она прекрасно это понимала. Но не смогла сдержаться.
– Ну что же, я, похоже, должен проявить настойчивость, – сказал Бетгер. – Бросай эту историю и сосредоточься на Патронажной службе – без разговоров, все! Крайний срок – понедельник.
Он повернулся, собираясь уйти.
– Значит, я ухожу в отпуск, – сказала Элоиза.
Бетгер остановился и посмотрел на нее через плечо:
– Что-что?
– В отпуск.
Она встала и захлопнула ноутбук.
– За последние три года я не брала отпуск больше чем на пару дней, так что сейчас я возьму неделю. Если это проблема, то увольняй меня.
Могенс Бетгер долго смотрел на нее. Затем повернулся и вышел.
Телефон в маленьком домике в Драгере прозвонил трижды, прежде чем сняли трубку, и Элоиза сразу узнала тоненький голос Рут.
– Он не спит? – спросила она и закрыла дверь