– это наш повар, – пояснил Иоганн. – А это Шатци, наш седьмой брат.
– Седьмой брат… – повторила за ним Софи.
Еще недавно она была так напугана, что не могла даже думать и не поняла, сколько их и кто они такие. Но теперь, успокоившись, вдруг догадалась.
– Так вы – семь лесных человечков? – удивленно спросила она.
– Точно, – подтвердил Шатци, ставя хлеб рядом с бульоном.
– Да, мне рассказывала о вас нянюшка, когда я была совсем маленькой. Но тогда я думала, что вы существуете только в сказках, – продолжала она, пораженная своим открытием; ее страх совсем прошел. – В тайных подземных ходах, известных вам одним, вы добываете золото и драгоценные камни, – добавила она. – И у каждого есть особый талант. Один из вас – плотник.
– Йоост, – подтвердил Шатци.
– Другой – охотник.
– Иеремия.
– Есть еще портной…
– Это я.
– Травник, фермер, кузнец…
– Юлий. Йозеф. Якоб.
– И часовщик.
– Иоганн.
Шатци пододвинул единственный в комнате стул ближе к кровати, сел, взял миску с супом и подал ее Софи.
– Ты худая и бледная, – заявил он, вручая ей ложку. – Тебе надо есть. Иначе никогда не поправишься.
Софи опять стало не по себе. Она с тревогой покосилась на миску. Собственная мачеха пыталась ее убить, так стоит ли доверять совершенно чужим людям?
Юлий разгадал ее подозрения:
– Думаешь, мы из кожи вон лезли, спасая тебя, чтобы потом отравить? Слишком много беспокойства!
– Юлий, разве обязательно быть таким грубым? – возмутился Шатци.
– А зачем вам это понадобилось? – спросила Софи, думая о том, что двигало братьями. – Спасать меня?
Взгляд Юлия скользнул к окну.
– Почему бы и нет? – пожал он плечами.
Но Софи не унималась:
– Вы сделали мне новое сердце. Нянчились со мной, пока я не пришла в себя. Разве так ведут себя с незнакомыми людьми?
– Может быть, там, откуда ты пришла, все по-другому, – ответил Юлий. – Но здесь, в Лощине, мы не позволяем… – Внезапно он осекся, точно сболтнул лишнего. – Мы здесь помогаем другим. – Он кивнул на миску у нее в руках. – Ешь!
Он вышел из комнаты. Затем по лестнице застучали его шаги.
– Не обращай внимания. Он сегодня не в духе. Засох куст чернобыльника, – сказал Иоганн. – А поесть тебе и в самом деле нужно.
Софи заглянула в миску: в золотистом бульоне плавали куски мяса, оранжевые кружки моркови и ленточки яичной лапши. У нее тут же заурчало в животе. Софи съела ложку, другую. Живительное тепло разлилось внутри, побежало по жилам. Металлическая штуковина, которая служила ей теперь вместо сердца, щелкнула и замурлыкала. Софи притворилась, будто не слышит, и продолжала есть. Скоро от бульона осталась ровно половина.
– Эй, потише, – предостерег ее Шатци. – У тебя же полторы недели маковой росинки во рту не было.
Но Софи не слушала. Покончив с супом, она принялась за хлеб. А когда