минут мы были возле дома Мамайкиной.
И там меня ожидал приятный сюрприз. На скамеечке в окружении гипсовых собак и гипсовых гномов с трубами сидела парочка. Шнобель и Лазерова. Парочка умильно облизывала сахарные петушки, что весьма меня удивило – такие петушки в последний раз я видел в городе Темрюке во время путешествия к Черному морю. Впрочем, Лазерова славилась своими кулинарными умениями, не исключено, что петушков она намастерила сама.
Мамайкина выбралась из машины, достала зеркальце и принялась прихорашиваться. Шнобеля и Лазерову она будто не замечала.
Я тоже выпрыгнул из машины, мрачно плюнул на вечнозеленый газон и так просто, безо всяких кочевряг, подошел к этим голубкам.
– Привет, – сказал я и уселся рядом на скамейку. – Леденцом угостите?
– Те чего, батрак машину наконец выдал? – спросил Шнобель с завистью.
– Не, – вяло поморщился я. – Просто… А вы тут давно гниете?
– Давно. – Лазерова с завистью разглядывала Мамайкину, до сих пор прихорашивавшуюся возле джипа. – А это правда машина твоего папы?
– Угу, – невнимательно кивнул я. – Леденец-то дайте…
Лазерова выдала мне леденец.
– Вкус детства, – сказал я и откусил у петушка голову.
Мамайкина перестала прихорашиваться и присоединилась к нашей компании.
– А мы тут прокатились, – зевнула она. – Как твое здоровье, Носов?
– Мое здоровье? – не понял Шнобель. – Так… голова чего-то болит…
– А, – сокрушенно кивнула Мамайкина, – понятно…
Мамайкина поглядела на сидящую возле Лазерову. Заметила ее.
– А это ты, Указка…
– Сколько раз просила! – надулась Лазерова. – Не называй меня Указкой!
Мамайкина хмыкнула. Лазерова поднялась со скамейки. В стоячем положении Лазерова выглядела гораздо эффектнее Мамайкиной. Во-первых, она была на полголовы выше Мамайкиной, во-вторых, она занималась художественной гимнастикой и являлась носительницей внешности, по многим параметрам превосходящей внешность Мамайкиной.
И в-третьих, номером первым конкурса «Мисс Лицей» была именно Елена Лазерова, я уже говорил. И вообще, Лазерова – это Лазерова, будоражная особа.
– А чего на мопеде не прихрустели? – спросил Шнобель.
– На реку заезжали, – объяснил я. – На рыбаков глядели. Хочу на следующей неделе на бычка сходить…
– Ты что, рыбу, типа, ловишь? – удивился Шнобель.
– А ты что, не ловишь? – в ответ удивился я. – Это сейчас самый рулез. Сейчас все рыбу ловят…
– Слушай, возьми меня тоже, а? – стал просить Шнобель. – Я тоже хочу…
Занавеска на веранде сдвинулась, в окне показался силуэт. Папаша Мамайкиной, опознал меня. Если выйдет и будет докапываться – все. Позвонит моему.
Скандал.
Большой скандал.
Ну, и так далее.
– Ну так что, иван, возьмешь на рыбу? – снова спросил обожавший все рулезное Шнобель.
– Посмотрим, – задумчиво ответил я. – Вообще