Ира долго подгадывала момент, когда сообщить Славику, что аванса в пятницу не будет. На счастье, в восемь начался какой-то давно ожидаемый матч, и буквально на десятой минуте «наши» вкатили кому-то «красивый мяч». Славик заорал, взмахнул руками, в которых была бутылка с пивом – пиво плеснуло, Ира вскочила и побежала на кухню за тряпкой. Вытирая пиво, она улучила момент и вставила:
– Слава, нам сегодня сказали, в пятницу аванса не будет.
– А? Как не будет?
– Ну… говорят, что у нас будут сокращения и деньги придерживают для выплат сокращаемым.
– Так это что? – искривил рот Славик. – Опять кофе не купишь?..
Ира вздохнула:
– Слав, ну ты же понимаешь…
– А чего понимать-то, – раздраженно начал Славик, – ты же, в конце концов, хозяйка. Прокрутись как-нибудь, перезайми. У матери займи… Ты куда бьешь! Нет, ну куда он бьет?! Идиот!!!
Воспользовавшись тем, что Славино внимание отвлечено телевизором, Ира тихонько выскользнула на кухню. Там она выжала тряпку, аккуратно расправила ее на раковине и тяжело опустилась на табуретку, уставившись в точку на стене.
Славик был самым завидным женихом всего потока. Статный, красивый, поэт, спортсмен… Когда он своим звучным баритоном пел под гитару, вся женская половина курса млела, глядя на красавца атлета. На Иру он обратил свое благосклонное внимание скорее всего потому, что она была старостой группы. А у Славика всегда было множество причин, по которым ему было совершенно необходимо не присутствовать «на этой паре». Ира, чье сердечко тоже млело и таяло, едва только на нее оказывалась направлена пара небесно-голубых глаз, послушно не ставила в журнале пропуски. Дальше – больше. Славик начал время от времени «дружески» просить старосту «помочь» ему с курсовой, «дооформить» проект… На деле, правда, это означало полностью написать курсовую или сделать проект. Но Ира, просто растекавшаяся под взглядом голубых глаз, безропотно взвалила на себя и эту ношу. Тем более что расплата была просто сказочной. Славик посвятил ей стихи и громогласно объявил на одной из вечеринок, что «этот вечер я играю и пою исключительно для одного человека – нашей очаровательной старосты Ирочки».
К четвертому курсу они стали жить вместе. Ира стирала его носки и трусы, готовила вкусные обеды, корпела над чертежами. А Славик продолжал ходить с друзьями в пивную, играть в волейбол и вообще вести прежнюю «светскую» жизнь. Когда у нее случилась задержка, Ира перепугалась, но Славик, узнав об этом, только беспечно улыбнулся: «Ничего, Ирка, значит, так тому и быть».
На следующий день они пошли подавать заявление в загс. Ирка сидела рядом со Славиком и просто млела. Ей не верилось, что самый завидный жених курса станет ее мужем.
Первые проблемы начались, когда родился Павлик. Еще раньше на семейном совете было решено, что поскольку у Иры все так сложилось, то ей уже будет не до диссертации. А вот Славику – прямая дорога в науку. Ну а поскольку сейчас все так просто не делается, то вся зарплата Славика будет уходить на его научную и «околонаучную»