что вам об этом лучше не знать.
– С папой, – вздохнула мать. – Скажи уж, сам решил. На твоем отце всю жизнь ездят. Сам-то он никогда ничего не решает…
– Ну… не важно, – неловко произнес Андрей. – Он мой отец, и я его люблю. И тебя тоже…
На следующее утро он поднялся рано. В коридоре стоял чемодан с его вещами, собранный матерью, и сумка, которую сложил он сам. Он уже натягивал куртку, когда в прихожей, щурясь от света, появился отец. Он неловко протянул сыну маленький бумажный сверточек.
– Вот, возьми. Здесь триста долларов. Не бог весть что, но на первое время…
Андрей почувствовал, как к его горлу подкатил ком. Он покачал головой и молча обнял отца. Затем повернулся. Взял чемодан, сумку и вышел из дома…
– Нет, ну ты мне скажи, с какого такого бодуна мне такую жизнь портить? – вернул Андрея в настоящее голос Семы. Тот оседлал своего любимого конька, в очередной раз убеждая всех, что главное для человека – свобода. – Сам посуди: свои три сотни баксов в месяц я легко имею. И это чистыми, за вычетом бензина и текущих расходов. И мне вполне хватает. Вот еще только машину поменяю… – Он мечтательно закатил глаза. – Я уже присмотрел себе… «Форд-Сьерра». Ласточка… бензина жрет – каплю, а как по трассе идет… Мне Бульбаш дал прокатиться.
Бульбаш был одним из своих, «бомбил».
– Я уже уточнял, – перешел на деловой тон Сема, – за две триста можно свободно взять.
Первые два месяца Андрей жил у Семы. Дедова машина была в довольно страшненьком состоянии, так что все триста баксов ушли на то, чтобы привести ее в более-менее божеский вид. В принципе Андрей готов был заняться чем-то другим, но Сема убедил его, что «бомбить» – это самое то, безапелляционно заявив, что «корячиться на дядю – последнее дело, а тут – свобода». И все бы ничего, но время от времени Сема надирался так, что у него начинались глюки. Так что, как только финансы позволили, Андрей от него съехал, сняв совершенно убитую однокомнатную квартиру на окраине Железнодорожного.
Тем вечером компания засиделась надолго. Андрей ушел домой в половине второго, а гулянка еще была в самом разгаре. К полуночи подошли девки из киосков у метро, сменившиеся с суток, и разгул принял совсем уж непотребный характер. Андрей еле отбился от одной; ее звали Маруся, и родом она была с Тамбовщины. Как рассказывали девки, по первости сильно робела и шарахалась от мужиков, но потом вошла во вкус и нынче в их компании считалась самой разбитной. Так что для того чтобы выдержать даже первый натиск, Андрею пришлось изрядно потрудиться… Но к часу, поняв, что сегодня с «этим красавчиком» может произойти полный облом, Маруся быстро переключилась на Сему и спустя пару минут уже исчезла с ним в одном из соседних гаражей. Зато к Андрею тут же начала подбивать клинья другая девица. Он понял, что надо либо сдаваться, либо убегать, и решил… уйти. Его не слишком привлекал регулярный торопливый секс с пьяной молодухой в полутемном гараже на куче засаленных ватников…
Следующий день оказался дохлым. Ну бывают такие дни, когда все вроде бы как обычно, а масть не идет. К полудню Андрей едва набрал четверть