десять минут, но вот двери центра были заперты. Я решил, что стоит попытать счастья, и уверенно нажал кнопку звонка. Когда раздался звук гонга, я подумал, что у меня в ушах так звенит. Ан, нет, и правда, гонг звучит. Непривычно для этой части Питера. Толкнул дверь. Заперто. Толкнул еще раз. Не поддалась. Нажал еще раз на кнопку звонка. Нажал еще раз. Затем еще, и…
«Не стоит так усердствовать с количеством звонков. Я и в первый раз всё прекрасно слышал», – раздался над моим ухом высокий баритон с едва уловимым и необычным для моего уха акцентом. А в довершение ко всему, видимо тот же субъект положил мне руку на плечо. От испуга я подпрыгнул до потолка и, признаюсь, был готов наделать в штаны. Как тот мальчик, что увидел медведя…
Развернуться я не успел, поскольку обладатель голоса и воистину ледяного прикосновения (я не шучу, от его пальцев веяло жутким холодом, пробирало до костей), прошел к двери.
«Молодые люди вероятно пришли на работу?» – поинтересовался этот удивительный господин. Платиновый блондин, с неестественно белой молочной кожей. Именно платиновый, и именно блондин. Волосы острижены аккуратно, даже есть какой -то намек на ретро: очень небольшие баки до середины уха. В стиле начала XIX века. А глаза у него чернющие. И одет во все черное. От сюртука с воротником-стойкой до элегантных туфлей a-la Louie III. И акцент. Необычный и едва уловимый.
«Странно, что вы звонили… Дверь, была открыта, достаточно было потянуть на себя», – сказал этот … ну не знаю как его назвать (пусть будет «мажордом»"), и потянул на себя дверь. За ручку. Двумя пальчиками. На себя. Это … фиаско....
«Прошу, госопода, проходите. Константин Петрович вас ждет, и он не любит опозданий».
Вы знаете, ему хочется верить. И мы верили. Такому попробуй не поверь.
Пропихнувшись в несколько узковатый для обычного человека дверной проем с некоторым напряжением, я, мой конкурент и "мажордом" очутились в просторном холле, чем-то сильно напоминавшем помещение из рассказа Эдгара Алана По. Под потолком – гигантский циферблат часов и длинный почти в четыре метра маятник. Как мне показалось, нижняя кромка груза маятника даже заточена. Тьфу, тьфу, тьфу… почудится же такое. По лестнице на второй этаж, направо и до конца коридора. К двери с табличкой «Бессмертный К.П., генеральный директор».
«Подождите здесь, молодые люди», – попросил нас этот невозможный сопровождающий и… мне показалось, что он просто растворился в воздухе. Хотя дверь, кажется, скрипнула и хлопнула. Жуть какая.
Спустя еще несколько секунд дверь бесшумно отворилась, приглашая нас войти. Бесшумно? Так, а что же тогда скрипнуло? Волосы на моей голове стали еле заметно шевелиться. По спине побежали мурашки. Не толстые и наглые, когда тебя накрывает тихий ужас, а такие, как настоящие муравьи, когда под одеждой бегают, но кусать еще не кусают.
«Молодые люди, не стойте на пороге. Проходите и располагайтесь», – донесся из недр кабинета глубокий, приятный низкий мужской голос.
Превозмогая