пробуждения стремительно разваливается на бессмысленные куски, которые и не вытащишь из памяти, как не сожмешь кисель в горсть, и испаряются в считанные мгновения. – Я только знаю… Ой, мне ведь жениха дали! – вдруг обрадовалась она и схватилась за берестяную коробочку на поясе.
В этой коробочке она принесла иглы для шитья и вязания, нитки, ножницы, пряслень на случай, если тут придется рукодельничать, и туда же спрятала полученное перышко. Мелькнула мысль, что перышко померещилось ей, как сама лунная женщина, но нет – оно оказалось на месте.
– Вот! – Младина с торжеством показала добычу Угляне. – Она мне сказала: коли пришла, то проси, чего хочешь. А я сказала, что хочу выйти замуж. А она сказала: хочешь, так выйдешь. И вот это мне дала. Значит, я не буду волхвитой!
– Ну, раз Волчья Мать разрешила… – Угляна развела руками. – Так приходи в поневу прыгать.
– Можно? – Младина от избытка чувств поднялась на ноги.
– Ну да. – Угляна встала, пошла к укладке, откинула крышку, порылась внутри и с самого дна достала тканый пояс. Подойдя, опоясала девушку и расправила помятые за время лежания концы с красными кистями и обережными узлами. – Милости прошу!
– Ой! – Младина запрыгала от радости, хлопая в ладоши.
Новый пояс, врученный волхвитой, означал, что испытания пройдены и новоявленной невесте осталось только надеть поневу. Она так ликовала, будто криворучка, не умеющая даже избу вымести и почти не имевшая надежды на такой успех. И даже не заметила, что Угляна повязала ей вовсе не тот пояс, что Бебреница-Соловушка соткала для нее, как и для других своих дочерей. А совсем другой – с чужими, незнакомыми родовыми знаками в узоре, да и укладке он явно пролежал не год и даже не десять лет…
Глава 5
Уже засыпая, Младина слышала, как внизу, возле полатей, шептались мать и Муравица. Они разглядывали тот тканый пояс, в котором Младина пришла из леса.
– Не этот ты давала? – переспрашивала Муравица.
– А то сама не видишь? Когда у нас в роду такие ткали?
– Может, у вас в роду!
– Я только два пояса новых сделала, для младших, а старшим старые достались, бабка из укладки вынула. Я и отнесла, какой надо. А Угляна ей вон что навязала!
– Стало быть, у них в роду такие делают.
– А ты не помнишь, какие она сама-то в молодых годах носила?
– Не помню. Хотила-то ее взял лет за пять до того, как я замуж вышла, у нее уже тогда наши пояса были.
– А ты не видела, какие пояса Глуховичи носят?
– Да их сами-то лет десять уж никто не видал. Не то повымерли, не то ушли куда… Но неладно как – девка наша, а к мужу поедет в чужом поясе! Может, заменить? У тебя нет еще своих-то?
– Есть, я на младших уж заготовила. Да не хочу менять, – с сомнением произнесла Бебреница. – Уж коли Угляна такой дала, стало быть, надо.
– Да он уж старый… – Подняв к глазам, вглядываясь при свете