безмерную усталость, однако его одолевали тревожные мысли. Он пытался постичь собственную душу: ведь нескольких мгновений оказалось достаточно, чтобы он лишился трезвости и рассудительности, унаследованных его родом три сотни лет назад от римских офицеров. Все подмяла под себя первобытная кельтская ярость, та самая, которая остановила когда-то великого Цезаря. В этой схватке он стал одним из окружавших его дикарей. Юноша чувствовал, что он, как и весь остальной, римский некогда, мир, возвращается в лоно, породившее быт его предков. И не тех, что жили три столетия назад, а куда более древних, общих с Головорезом Вулфером.
– Отсюда уже рукой подать до Калджорна, где Торлейф, сын Хорди, выстроил свою усадьбу, – сказал Кормак и посмотрел на мачту, в которой торчали шестнадцать бронзовых гвоздей.
Северяне постепенно заселяли Гебридские и Оркадские острова, устраивались и на Шетляндах. Однако их стоянки еще не выглядели настоящими поселениями, а были обыкновенными пиратскими лагерями.
– У Торлейфа четыре корабля и сотни три воинов, – продолжал Кормак. – А у нас только «Ворон» и неполная сотня. Поэтому мы не сможем взяться за дело так, как любит Вулфер: сойти на берег и сжечь все, что горит. Да и не удастся так просто вырвать у Торлейфа такую добычу, как принцесса Елена. Надо будет действовать хитростью.
– Вот что пришло мне в голову: стоянка Торлейфа на восточной стороне острова Калджорн, а островок этот совсем небольшой. Мы подойдем к нему ночью и с запада, там полно отвесных скал, за которыми можно будет до поры спрятать драккар. Люди Торлейфа обычно там не шляются. Я сойду на берег и попытаюсь отыскать принцессу.
Вулфер рассмеялся.
– Здесь тебе придется потруднее, чем со скоттами. У тебя на носу написано, что ты кельт, не успеешь и шагу ступить, как они вырежут ремни из твоей шкуры.
– Вот увидишь, я заползу к ним, как змея, и они понятия об этом иметь не будут, – отозвался Кормак. – Твои северяне считают себя большими хитрецами, поэтому их будет не трудно обвести вокруг пальца.
– Я пойду с тобой, – сказал Марк. – На этот раз я не собираюсь отсиживаться в стороне.
– А мне, значит, останется грызть когти на западном побережье, – проворчал Вулфер.
– Погодите-ка, – вмешался Донал. – Мне кажется, Кормак, что мой план будет получше твоего.
– Тот план или этот, не все ли равно? – сказал Вулфер. – Надо застать Торлейфа врасплох и напасть на него.
– Если бы ты дал себе труд задуматься, ты бы такого не сказал, – ядовито ответил ему Кормак. Он один мог себе позволить разговаривать с вожаком таким тоном. – Собаки Торлейфа почуют нас издали и поднимут такой лай, что мертвеца разбудят, а не то что дружинников. Что ты хотел предложить, Донал?
– Собака может залаять и на змею, – произнес арфист. – Однако если она залает на раба из бриттов, то никто из викингов не обратит на это внимания. На Калджорне наверняка не меньше рабов, чем самих пиратов, так что бритт, одетый в лохмотья, не вызовет никаких подозрений. Я мог бы пробраться