И потом, я веду следствие только предварительное… Собираю доказательства. А вы там в суде все по полной программе оценивайте, разбирайте… Гласно… Вот и случается…
– Случается, не случается – мне до этого дела нет. Я прокурор и должна быть твердо уверена, виновен человек или нет. Мне в суде нужно для него конкретный срок требовать. А не тут в кабинетчике у тебя предаваться размышлениям, что там у обвиняемого внутри, чего это он убить-то задумал и какие детские страхи его по ночам терзают… Когда есть умысел – это одно. А в стечении обстоятельств и глупостей разбираться, знаешь, радости мало.
– Понимаю. Тут, – Викентий Владиленович потряс папкой с обвинительным заключением, – все налицо – умысел, признание… Только вот… Не все так просто…
– Все, Багринцев, хватит! Сама разберусь. А то от твоих «не все так просто» руки опускаются.
Моторина вскочила, буквально выхватила у него из рук папку с обвинительным и умчалась. Он и сказать ничего не успел. Но подумал: да, Лида, ждет тебя сюрприз!
Дело-то на первый взгляд было простое, но статья по нему предусматривалась серьезная – как-никак покушение на убийство. А началось все неожиданно.
В отделение милиции пришла молодая еще женщина, которая испуганно заявила, что ее близкая подруга вот уже целый год травит мужа – добавляет ему в пищу средство для борьбы с грызунами. Каждый день! Откуда ей это известно, да сама подруга, Антонина Тишина, и сказала. А ей, заявительнице, становиться соучастницей отравления не хочется!
Тишину, миловидную женщину с извиняющейся улыбкой, вызвали для разговора, и она сразу во всем созналась. Выдала яд, подробно рассказала, как и когда подмешивала его в еду. Как это пришло ей в голову? Прочитала в книжке про одну даму из Сицилии, которая еще в XVIII веке, продавала женщинам, которым уже было невмоготу жить с нелюбимыми мужьями, бутылочки с жидкостью без запаха, вкуса и цвета – это был раствор мышьяковой кислоты. Смерть от нее наступала медленно, а симптомы напоминали очень многие болезни, так что уличить отравительниц было трудно. Тишина подумала, что неожиданная смерть ее мужа, сорокалетнего здоровяка, будет выглядеть подозрительно, и решила действовать не спеша – подмешивала в пищу ничтожные доли препарата. Рассчитывала, что со временем яд сделает свое дело.
Что же у них с мужем произошло? Да ничего особенного. Он к ней охладел, перестал видеть желанную женщину, явно завел кого на стороне… Да еще руки стал распускать.
Викентий Владиленович Багринцев, узнав про дело, убедил прокурора города, что в нем надо покопаться посерьезнее. Тут было несколько причин. Во-первых, он одно время сильно увлекся историей отравлений. Вспомнил некую сицилийскую даму, звали ее, кстати, Теоффания ди Адамо, она бежала из Палермо в Неаполь и именно там развернула бурную деятельность по отправке нелюбимых мужей на тот свет. Снадобье свое она готовила предположительно из водного раствора белого мышьяка с добавлением трав. Пяти-шести капель этой самой «аква тофана», «воды Теоффании», хватало, чтобы муж перестал докучать темпераментной неаполитанке.
Именно