потому как мое подсознание, независимо от сознания, осознало, что дело наше в надежных руках. Цепкий взгляд карих глаз, которымы он, якобы, мельком обвел нас, подействовал на мое подсознание подобным образом, не дав сознанию взвизгнуть и съежиться от страха. В одной руке он держал толстую кожаную папку, основательно набитую бумагой, от чего она в большей степени уже напоминала шар и грозила в любой момент лопнуть по швам, а в другой куртку бежевого цвета, довольно легкую для нынешнего времени года. Его коричневые ботинки, очивидно, подобранные в тон куртки, блестели чистотой и щедростью нанесенного на них крема, отражая лучи света, падающие через окно.
– Здравствуйте,– вежливо произнес мужчина, смело передвигаясь по комнате от вешалки к свободному стулу у стола.– Могу я присоединитсяк вашей компании?
И не дождавшись ни нашего ответа, ни какой бы на то ни было реакции, продолжил, доставая из папки ручку и раскладывая на столе листки бумаги:
– Меня зовут Сергей Анатольевич. Я – следователь прокуратуры,– и далее последовало подробное название организации, откуда прибыл воспитанный полицейский.– Я буду заниматься вашим делом. А для начала, мне нужно опросить всех. И, если вас не затруднит, я бы хотел поговорить с каждым по отдельности. Извините, но я вынужден, просить остальных присутствующих покинуть помещение.
Спорить никто не осмелился, все потянулись к курткам.
– Простите, а кто первым увидел труп?– вдруг, спросил следователь, внимательно вглядываясь в наши лица, словно выискивая среди нас убийцу.
Мы покосились в сторону Ирины. Она же, ничегоне замечая никого и ничего, застегивала пуговицы. Уловив, в чью сторону мы устремили наши порывы, Сергей Анатольевич обратился к Ирине:
– Я так полагаю, это Вы обнаружили труп?
Но Ирина, то ли действительно не услышав, что обращаются к ней, направилась к выходу.
– Извините,– перешел на крик следователь, развернувшись.– Я бы хотел с вами первой пообщаться.
Но Ирина, с отрешенным от всего мира взглядом и видом, вышла, не забыв хлопнуть дверью. Сказать, что мы были поражены и обескуражены, мало. Мы были парализованы.
– Что это было?– отмерла первой Люда.
– Это же ее обещание молчать!– вспомнила я клятву Ирины.
– А-а-а,– равнодушно отреагировали все остальные, уразумев, в чем дело, и продолжили обуваться.
Следователь, впав в ступор, и не в силах произнести ни слова, только часто моргал, наблюдая за нашими действиями и делая, по всем признакам, первые для себя выводы о странностях членов нашей братии.
– Скажите, пожалуйста, а что происходит?– наконец, взял он себя в руки, громко протолкнув что-то у себя в горле.– Я чего-то не так сделал или сказал?
– Не берите в голову,– отмахнулась я, сморщив нос, в надежде, что мой знак воспримется следователем, как жест доверия, а не отвращения.– Сейчая я ее верну, и вы вдоволь наговоритесь. А пока отдохните и подготовьтесь. День у вас будет еще тот. Поверьте, беседа с каждым из нас, принесет