так что скажи Сашке насчет адвоката… А у нас всё нормально, только вот Глеб… (Сказать, что у него деньги украли? Нет, не скажу.) Да дело в том, что когда он в дороге, то всегда волнуюсь… Вот и поставь, поставь за него свечку. (Хорошо, что не сказала, а то через каждый час начал бы звонить.) Пока, пока.
…Привет, Ви! Как ты там?.. Еще под одеялкой. Что ж залежался-то так?.. Ну, конечно, опять до четырёх писал. Зря ты так… Да что сон сбиваешь с ритма и не даешь серотонину вырабатываться, а серотонин – гормон радости, который только с одиннадцати и до часа ночи выраб… Ну как обойдёшься без серотонина? Радость – это… Ну, коне-ечно, до четырех ночи писать о немецком генерале фон Боке для тебя и есть радость… Нет, Ви, пусть твоя жена и дети ищут в Интернете про фон Бока, а я… Да не обижайся, у меня глаза и от своих фонбоков устают, а тут еще и… Ну да, да. Кстати, Наташка ж тебе уже много наискала, может хватит?.. а еще и о нём роман писать затеешь. Кстати, а котлеты у тебя еще есть?.. Может, только куриные сделать?.. Хорошо, Платон завтра и отвезёт… Да не волнуйся, время у него есть, силы – тоже, так что отвезёт. Встречай… Ага, пока-пока.
1982-й
Платон ходил на собрание местных писателей.
– И выглядело это жалко, – выдохнул, когда рассказывал.
– А что именно? – не поняла.
– Да предложил Виктор собранию послать в Москву коллективное письмо с просьбой о создании при Доме творчества отделения, куда писателям можно было бы сдавать свои не опубликованные труды на хранение.
– Ну да, конечно, – поддержала… то ли брата, то ли мужа?
– А еще, при обсуждении рассказов «начинающего» Шелгунова… о рабочем классе тот пишет. Так вот, брат твой вроде бы хотел защитить его от нападок, но получилось, что разнес в пух и прах. – Помолчал, взглянул на меня: говорить ли дальше? Но сказал: – Я теперь понял Виктора: он абсолютно не принимает действительности и верит лишь в то, что придумает, что только ему самому кажется или нафантазирует.
И Платон прав. Жить «тварным миром» Виктор не может и не умеет, – скучно ему! – подавай драмы, а, лучше трагедии. И чтоб мистики – поболе! Он и в роман столько её вписал!..
…Вот уже несколько лет хлопочет о молодежной подпольной организации Карачева, в которой и сам в тринадцать лет участвовал, – обрядившись в длинный отцовский пиджак, крался тёмными вечерами по улицам и ставил штампы на немецких объявлениях: «Смерть немецким оккупантам!». Так вот, недавно ходил брат в райком, а какой-то чиновник сразу и начал: Вы, мол, всё это выдумываете, никакой организации не существовало. Тогда пошел он к секретарю по идеологии, и та вроде бы сочувственно отнеслась к его просьбе, но ничего не пообещала. А ведь совсем недавно прислала ему письмо связная партизанского отряда Катя, живущая в Суземке, и пишет, что карачевская подпольная группа сделала очень много и что она готова подтвердить это.
–Хотя б кто-нибудь взялся за это дело! – сказал и посмотрел на меня грустно: –