Лишь кое-кому удалось пробраться за стены высокие, остальные вынуждены были искать спасение, полагаясь на волю Божью. Плач и стенания стояли тогда под стенами Москвы, смешивались в морозном воздухе с хлопьями сажи и оседали на лицах, проникая в самую душу.
– Никого не щадить! – коротко приказал Едигей, завидев первые группки погорельцев.
И войско, не сбавляя ходу, поскакало прямо на боязливо оглядывающихся мужчин с узлами в руках, на женщин, прижимающих к груди детей, и на стариков, еле переставляющих ноги по замёрзшему снегу. Теперь к топоту тысяч копыт добавлялись отдельные вскрики и свист опускающихся с размаху сабель, а войско мчалось дальше, приближаясь к белокаменным стенам Кремля, маняще возвышавшимся среди дымящих руин.
Зоркий взгляд Едигея заметил суетящиеся фигурки людей на стенах – женщины торопливо лили воду в надежде, что мороз покроет льдом высокие стены и ров, мужчины устанавливали орудия и подносили ядра, лучники занимали боевые позиции. Как только ордынское войско приблизилось, со стороны города грянул первый пушечный залп, и Едигей дал команду туменам остановиться. Между тем, пальба с городских стен продолжалась, и эмир решил не подвергать ордынцев напрасному риску.
– Мои храбрые воины! – обратился он к жаждущим кровавой битвы всадникам. – Перед нами Москва, где князем сидит человек, которому я оказывал почести, как родному сыну! Смотрите, как встречает отца этот неблагодарный щенок! Вместо богатых даров он посылает нам пушечные ядра! Вместо пиршественных столов он приготовил нам пламя, уничтожившее дома и припасы! – Тысячи глоток извергли угрожающие крики при этих словах, а Едигей продолжал: – Я не хочу отдавать ваши жизни за эти камни! Мы возьмём Москву измором! Будем зимовать под её стенами, пока люди, спрятавшиеся внутри, не начнут пожирать друг друга. Тогда они сами откроют нам ворота и отдадут всё, включая свои жизни. А мы превратим белые камни московской крепости, называемой Кремлём, в пыль и разнесём по свету копытами наших лошадей!
Войско ликовало, приветствуя слова своего полководца, и Едигей повёл его вдоль стен Кремля, держась на почтительном расстоянии от летящих ядр. Вид города, опоясанного рекой и крепостным рвом, не оставлял татарам надежды на скорое взятие. Объехав Москву кругом, ордынцы добрались до села Коломенское, которое защитники не успели уничтожить, и решили разбить здесь лагерь. Едигей велел поставить ему походный шатёр, неподалёку от полководца расположились другие военачальники. Привычные к суровым условиям, воины-кочевники разожгли костры и устроились на отдых в ожидании новых приказаний своего эмира. Отправленные к стенам Москвы многочисленные караульные отряды окружили город, отрезав его от внешнего мира.
Ранний зимний вечер окутывал землю, но всполохи разожжённых караулами костров и догорающих пожарищ освещали расположившееся под стенами Кремля войско,