говорю. Когда будешь свободна, не стесняйся, и помни, в доме хозяйка я. Никого и ничего не бойся.
– Я это запомню.
Минут через пятнадцать Варя сказала:
– Пора, подруга.
Люська запаниковала, под ложечкой закололо. Альберт Валентинович виделся ей страшным персонажем из сказки, эдаким Кощеем Бессмертным.
Варя постучала в комнату свёкра, услышала низкое «да» и толкнула дверь.
Глава четвёртая
Пророчества сумасшедшей
Альберт Валентинович сидел в глубоком кресле. Его поза и суровый взгляд говорили о том, что к дружелюбным беседам старик не расположен.
Улыбнувшись, Варя подошла к свёкру и обняла его за плечи.
– К чему такие телячьи нежности?
– Папа, разреши представить тебе Люсю. Она…
– Нянька! – перебил старик. – Не знал, что агентства уже набирают персонал из детского сада. Сколько ей лет?
– Мне пятнадцать, – ответила Люська.
– Она не нянька. Люся, племянница моей…
– Меня не интересуют подробности, – вновь перебил невестку Альберт Валентинович. – Ты сама-то соображаешь, кого привела? Чем она мне поможет, за ней самой ещё сопли подтирать надо.
– Сопли я сама себе подотру, – Люська с вызовом посмотрела на старика.
– А она говорливая.
– Не люблю молчать.
– Люся, не надо. Папа, почему сразу надо показывать характер. Ты не знаешь человека, а делаешь выводы.
– Я людей насквозь вижу.
– Прямо рентгеновский луч, – Люську настолько задела надменность старика, что она начала закипать. Опасный знак. Если Люська взрывалась, пиши, пропало.
Альберт Валентинович сощурил хитрые глазки.
– Смотри-ка, не пасует.
Варя хотела отдёрнуть штору, старик не позволил.
– Стой! Это сделает она. Если уж получила работу, пусть покажет, на что способна.
Люська подошла к окну. Как назло, никак не удавалось сдвинуть с места штору.
– У неё руки не из того места растут.
– Готово!
– Справилась. Воистину, сегодня великий день, – засмеялся Альберт Валентинович.
Варвара поспешила ретироваться.
– Я убегаю, дела.
Дверь закрылась. Люська убрала руки за спину.
– Ну, что вам ещё сделать надо?
– Не задавать глупых вопросов.
– Молчать будем?
– Иногда молчать намного лучше, чем нести ахинею.
– Согласна. Слово – серебро, молчание – золото.
Старик начал ерзать в кресле.
– Чего встала, помоги подняться. Не тяни так сильно руку.
– Простите.
– Не так резко.
– Извините.
– Аккуратней!
– Виновата.
Наконец Альберт Валентинович оказался на ногах. Твёрдой походкой он подошёл к окну, задёрнул, а затем отдёрнул штору.
– Поняла как надо?
– Учту на будущее.
– Учту, – передразнил старик. – Долго стоять собралась? Уходи, не до тебя, – он опустился в кресло.
Люська