начальника верфи сменил пустоголовый чинуша и рьяно начал наводить свои порядки. Ну что за идиот! Винсент ни на секунду не поверил в то, что Рольфа Оренбара утащили мутанты-рыболюди. Сговор цеховых и убийство чиновника – дурное предзнаменование, и Бальдвин никак не мог его спустить. Начались аресты, дознаватели приступили к работе – семьи корабельщиков потеряли кормильцев. Но это был лишь первый костер.
Другим очагом стали вольнодумцы. Молодые юноши и девушки, которые грезили переменами. Многие родились уже во время правления Бальдвина – и все это время жизнь не становилась свободнее. Кто-то мечтал о независимости Каармора, кто-то боролся против воинской повинности – но всех вольнодумцев объединяло то, что мечтали они громко и вслух.
А еще были бедняки. В Дагроссе было не просто свести концы с концами. Сестры Костра не могли прокормить всех голодающих, а чиновники ратуши не спешили им помогать. Бедняки винили в своих бедах всех остальных – но грозный Император был далеко, а Бальдвин гораздо ближе. Если восстание наберет силу – понятно, против кого пойдут бедняки.
Работа верфи остановилась. Стражники подавляли одни беспорядки – вспыхивали другие. За каждого человека в тюрьме на улицу выходило двое других. Готовилось что-то крупное – и Винсент не знал, как это остановить.
К счастью, советчиков у него хватало. Депеши из канцелярии Бальдвина приходили одна за другой. Новая тактика была в том, чтобы разделить «корабельщиков» и «вольнодумцев» – миловать одних и сажать других. Винсент покорно раздал указания подчиненным.
Цепная собачонка. Гав-гав.
Кто-то постучался в двери нового кабинета. Винсент медленно обошел стол и потянул дверную ручку. На пороге стоял Рон – один из тех ребят, которым Винсент по-настоящему доверял.
– Что случилось?
– Винс… ты просил доложить, если будет что по девчонке.
Кейра. Похоже, рыбаки все-таки выловили тело бедняжки.
– Похоже, девчонка жива.
Что за чертовщина? Бальдвин… солгал?
– Откуда сведения?
– Она заявилась в таверну. Дядя с теткой видели своими глазами. Они сейчас здесь.
– Я сам с ними поговорю.
Тетка Кейра обладала не в меру живым воображением – могла просто обознаться. Не может быть, чтобы Бальдвин солгал. Какой может быть мотив признаться в убийстве?
– Рон, напомни, как зовут этих двоих.
– Сухощавый – Курт. А его дражайшая женушка – Линда. Эй вы, двое! С вами хочет поговорить командор, – позвал Рон.
– Наконец-то! – Линда всплеснула руками. – Только гляньте на мое лицо! Видите щеку? Она уже синеет! Эта мутантка подняла на меня руку – а ведь когда-то я сама качала ее на руках!
– Успокойтесь, – с нажимом сказал Винсент, и указал пальцем на Курта. – Ты! Рассказывай!
– Я? – удивился Курт, и получил локтем в бок от жены.
Винсент подождал, пока Линда закончит яростно шептать на ухо мужу.
– Ну… мы с женой пришли в таверну. Я принес новую вывеску. Знакомый столяр закончил ее всего