становится скучно, а ты даже не красавица – так, моль бледная, к тому же закомплексованная. И насколько я проинформирована, с огромным изъяном.
– Простите?
– Вы в браке почти год, а детей не предвидится. Уж не пустышка ли ты?
– Немедленно выйдите вон и не смейте приближаться к моему мужу и мне.
– Значит, я права. Надоешь буквально через год, максимум два. А я подожду, он прекрасно знает, кто сможет его утешить и подарить наследников.
– Уходите! – Йоле еле сдерживалась, чтобы не врезать гостье.
– Я-то уйду, но и он от тебя уйдёт, возможно, ко мне, скорее всего, ко мне. Уж со мной-то не бывает скучно, и он это отлично знает. Ещё меня не нужно стыдиться, выводя в свет. Всего тебе хорошего. И я не прощаюсь, дорогая. – Супермодель спокойно вышла из замка и помахала Йоле, стоявшей у окна, улыбаясь и садясь в «Кадиллак».
Ничего не рассказав Эрику, Йоле проплакала весь оставшийся день, понимая, что Агнесса во многом права, практически во всём. Права на счёт детей, вероятно, и на счёт родителей, и на счёт внешности с полным отсутствием светского лоска. От этого становилось ещё хуже. Чтобы муж не увидел зарёванного лица, спряталась на чердаке, в облюбованном укромном уголке за трубой и рядом с пыльным окошком. Немного даже обрадовалась тому, что Вельден позвонил и предупредил о своей ночёвке в городской квартире в Вене. Слишком много дел накопилось, слишком много вопросов нужно решить. Йоле заверила, что ничего не имеет против. Ей нужно было тоже многое обдумать.
Йоле тосковала, мучилась и из-за того, что ничего не получалось с беременностью. Врачи заверяли, что всё в порядке, просто нужно время организму восстановиться после перенесённых травм. Но Йоле тоже врач. Она-то прекрасно понимала, что даже если и получится забеременеть, то выносить до положенного срока шансы минимальны, практически нулевые. Ей было очень одиноко. Раньше до того, как Эрик увёз её к себе, она думала, что никогда не захочет иметь детей. Эти маленькие человечки Йоле больше пугали, чем нравились. Ещё она боялась своей наследственности, боялась, что может стать как её мать, может не полюбить и бросить ни в чём неповинную кроху. Но ещё больше боялась сделать несчастным так любящего её мужа. К нему малыши тянулись. Даже во время путешествия он находил время погонять в футбол или поиграть в догонялки с детишками друзей, знакомых и просто ребятнёй на улице. Королёвы Тома и Маришка его просто обожали. Эрик с детьми не сюсюкался, а беседовал на уровне их возраста и интересов. Из него должен получиться превосходный отец. А Йоле не могла подарить то, что ему так нужно. Эрнст ни разу не упрекнул её, ни разу не посмотрел с сожалением или досадой, и от этого становилось больнее. Лучше бы накричал или просто не делал вид, что ему всё равно, что с ней творится!
Что называется, бойтесь исполнения своих желаний. Как-то вскоре вечером состоялся крайне неприятный разговор с Эриком. Он вернулся домой взвинченным и подавленным одновременно, да ещё и под хорошим градусом. Попробовала узнать причину,