часов, и Завьялов узнал все, что хотел.
– Почему вы убили Маргариту Подольскую? – задал он важнейший вопрос.
Троицкий отмалчивался. Завьялов повторил вопрос, но тот снова не отвечал.
– На это тяжело ответить, – сказал он наконец.
– Постарайтесь.
Троицкий снова замолк, размышляя о чем-то.
«Да, все не могло быть так просто», – подумал следователь, преждевременно посчитавший, что спокойный и казавшийся адекватным Троицкий тут же ответит на все вопросы.
– Я пока что не могу дать вам ответ, – произнес Троицкий. – И не знаю, смогу ли вообще.
– Почему?
Но Троицкий снова замолк и не отвечал. Завьялов взглянул на наручные часы.
– Мы продолжим допрос очень скоро, – сказал следователь, вставая. – Сейчас вас отведут в камеру, там вы будете дожидаться, пока я не решу, что вам пора обратно. Тогда мы продолжим.
– Ясно, – кивнул Троицкий.
– Вам лучше четче сформулировать за это время, каковы были ваши мотивы, если вы хотите побыстрее покончить со всем этим.
– Кто вам такое сказал? По-моему, мы очень неплохо проводим время.
Завьялов хмыкнул. С каждым мгновением, проведенным рядом с этим человеком, следователь все больше поражался уверенности и спокойствию этой личности.
– Тогда для того, чтобы вашу историю могли понять, – сказал он.
– Вы все равно вряд ли сможете ее понять, – покачал головой Троицкий.
– Я не сильно на это надеялся. Понять ее должен судья, а я всего лишь добываю информацию. Так что попрошу вас отнестись с уважением к моей работе.
Троицкий поднял брови.
– Честно, я по-другому представлял себе следствие. Думал, меня будут мучать, или что-то вроде того, лишь бы выудить все до последней крупицы.
– А смысл, если вы и так можете мне все рассказать? Посмотрим, как пойдет, – сказал Завьялов.
– А что вы хотите знать? Я убил ее, вот и все.
– А почему вы убили эту невинную девушку? – спросил следователь, прищурившись.
– Невинную?.. – спросил Троицкий, а Завьялов удовлетворенно приподнял бровь. – Все не так просто. Но вы думаете, что вам нужно это знать?
– Это нужно следствию.
– Однако…
– Простите, Дмитрий Константинович. Мне нужно идти, разговор мы продолжим после.
– И вы меня простите, Андрей Климович. Просто у меня, кажется, за всю жизнь не было такого разговорчивого настроения.
Завьялов опустил на него удивленный взгляд. Троицкий сидел все так же спокойно, только странная улыбка изменила его лицо. Следователь отвернулся и вышел, закрыв дверь.
«Невинную? – повторял он слова Троицкого про себя. – Значит, он считает ее в чем-то виновной? По крайней мере это я успел узнать. Но, честное слово, его манера относиться ко всему так спокойно начинает меня пугать».
Вскоре за Дмитрием Троицким пришли полицейские и перевели его в камеру, где он остался ожидать возвращения следователя.
Глава