на очень важную репетицию!
Воодушевлённый предстоящим пиаром, Пятиваткин с большим творческим подъёмом принялся охмурять молодых и опытных (по замыслу автора пьесы, а фактически – старшеклассниц) женщин, совращая и собирая в галдящий гарем. Актрисы радостно визжали, когда главный герой обнимал их за талию, гладил по спине и нежно держал за руку. Пятиваткин изображал страсть так, словно учился по порнофильмам.
Происходящее всё меньше нравилось Василию. И совсем не тем, что молодой режиссёр иногда путал талию с попой очередной школьницы, а к тем, у кого лифчик излишне выдавался вперёд, прижимался так, что девичья грудь превращалась в плоский блин.
Потаскушкину не нравилось то, что писать было не о чем. Ведь режиссёр всегда мог оправдаться нескромными запросами автора пьесы. На Вашей ягодице остался след от мужской ладони? Это драматург виноват! Вы ощущаете себя так, словно Вас прилюдно поимели? Это всё больные фантазии бумагомарателя, полагающего, что создал шедевр на все века.
– Ну, как? – раскрасневшийся Пятиваткин спрыгнул со сцены, – Сможете написать красиво?
– Не хватает драйва, – задумчиво ответил Потаскушкин, – слышал я об этой пьесе, но как-то она у Вас блекло выглядит. Может, добавить огоньку?
– Что же ещё придумать? – Олег развернулся к сцене, – А если всем пуговицы на груди расстегнуть? Юбки покороче, колготки в сеточку?
– Олег Евгеньевич, – откликнулась девушка с самым большим бюстом, – под короткие юбки надо бельё полупрозрачное надевать.
– Я не хочу там бриться, – возмутилась одна из «любовниц» – меня мама за это всё время пилит.
– Это же не гигиенично, – насмешливо засмеялась самая высокая школьница, – у меня волосы только на голове остались.
Интересно, подумал Потаскушкин, и кто же тогда жаловался на приставания режиссёра?
– Да и вообще можно в купальниках играть, – предложила школьница в очках.
При её осиной талии и точеной груди, подумал Потаскушкин, она будет смотреться явно лучше других. А без купальника так и…
– В минибикини, – тут же подхватила идею самый большой бюст.
– Нет, – Пятиваткин задумался и почесал в затылке, – в минибикини не разрешат.
– Отлично, – Василий протянул режиссёру визитку газеты, – когда переделаете режиссёрское решение пьесы на более продвинутое, позвоните мне, я обязательно заскочу к вам в театр. Мне у вас понравилось, до свидания.
Потаскушкин развернулся и вышел в длинный коридор, ведущий из актового зала пятой школы к главному выходу.
Улица встретила нашего героя птичьим щебетом и негромким возгласом:
– Подождите.
Василий оглянулся, в голове мелькнуло: «За трусы держите». Его догоняла школьница в очках.
– Вы из газеты?
– Да.
– Приехали по жалобе?
– По какой жалобе?
– Не врите, – наивная девушка внимательно вглядывалась в лицо журналиста.
– Что ты знаешь о жалобе?
– Ничего, –