пику. Коммандер сунул в карман руку и нащупал монетку из старого мира, которая, похоже, приносила ему удачу. Сейчас везение ему точно бы не помешало.
Вокруг, казалось, никого не было, но он, желая избежать любопытных взглядов, все равно накинул на голову капюшон толстовки и не поднимал головы. Большинство обитателей нижних палуб покинули отведенные им отсеки и занялись повседневными делами. Турбулентность для этих людей представляла собой не более чем помеху, нарушавшую привычный порядок дня.
Другие дайверы, коллеги Уивера, в свободное от работы время обычно торчали на верхних палубах, пили или играли в карты. Он заработал репутацию отменного картежника, но мало кто знал, что все его дополнительные кредиты тратились на покупку еды и медикаментов для жителей нижних палуб, которые не могли себе их позволить. Помогать нуждавшимся и больным, особенно здесь, в третьем жилом отсеке, где обитали самые немощные и обездоленные, стало для него чем-то вроде способа сохранять надежду. Но сегодня он пришел сюда не ради помощи, а за информацией.
Спустившись по последней лестнице ко входу в бараки, где разместилось свыше ста обитателей нижних палуб, Уивер увидел, что в его сторону идет полицейский. Он преднамеренно пошел дальше – обычный рабочий, занятый выполнением текущих задач. Уловка, похоже, сработала, и охранник не стал его окликать.
Общий отсек, как и рынок, представлял собой открытое пространство. Перед тем как войти, дайвер прикрыл банданой нос и рот.
По всему помещению эхом отдавались звуки кашля и отрывистые стоны. Рик вошел внутрь, повернул направо и зашагал по первому проходу. В щелях размером не больше пускового шлюза жили два десятка семей. Каждое жилище отгораживали тонкие занавески, подвешенные на веревках или ржавых карнизах.
Уивер точно знал, сколько ступенек надо преодолеть, чтобы добраться до пункта назначения. Из-за сокращения поставок энергии, секции ламп наверху не горели, а обогреватели, подключенные инженерами к бойлеру, бездействовали. Этот стылый зал освещался лишь свечами.
Дойдя до середины прохода, он отодвинул выцветшую красную занавеску и увидел перед собой пустую койку. На кровати и полке рядом с ней валялись свечи и книги, но женщины, к которой он пришел, не было.
– О боже, – прошептал Уивер.
– Я думала, ты в него теперь не очень-то веришь.
Уивер молниеносно повернулся и увидел Джангу. На ней была накидка, сшитая из разноцветных тряпок. Волосы, доходившие до пояса, были аккуратно причесаны. Она зарабатывала на жизнь, торгуя травами и настоями, однако Уивер явился сюда не за очередным ее «лекарством».
– Чем могу быть тебе полезна, коммандер? Я только дошла до рынка, как они опять включили аварийные сирены.
– Я ненадолго в любом случае, – произнес он.
Женщина села на кровать и закутала ноги накидкой. Уивер выглянул наружу проверить, нет ли поблизости любопытных ушей. Из лачуги через проход выглянули мальчонка и девочка лет пяти-шести от роду. Их родителей