пули – он выстрелил. Гранатомет рявкнул, там, где только что пульсировали пулеметные вспышки – полыхнуло ослепительно яркое пламя.
– Огневая точка подавлена!
– Перебежками – вперед!
Спецназовцы вынуждены были броситься на землю, не пробежав и нескольких метров – из-за дувала открыл огонь еще один ДШК.
– Слева! Слева!
– Подствольниками, огонь!
– Бес, со своими под прикрытием – вперед!
К пулемету – присоединялись автоматы, бесплодная земля предгорий вскипала разрывами.
– Экран, Экран, я Урал – десять! Бьем в металл, повторяю – бьем в металл!
Бьем в металл – было одной из кодовых фраз, обозначающих ситуацию в бою. Бьем в металл – означало, что вместо того, чтобы вбивать гвоздь в дерево, они пытаются вбить его в металл. Сопротивление намного выше расчетного – вот что это означало.
– Урал десять, вас понял. При невозможности продвижения вперед, удерживать позиции, перекрыть банде пути отхода в горы. Десантная группа будет через двадцать минут, повторяю – через двадцать минут.
– Экран, над нами Громовержец! Коего черта он молчит?!
– Урал десять, Громовержец работать не будет, в муравейнике – особо важный груз, повторяю – особо важный груз. Брать только живым…
Новая трасса распорола воздух, алый луч ткнулся в кого-то из залегших прямо на земле спецназовцев – и он покатился по земле, пятная ее кровью…
Тяжелый штурмовик «Скорпион-5»
– Скорпион, Скорпион, мать твою, я Урал десять! По нам работают крупняки, мы под огнем, в адресе до пяти десятков духов, у нас есть двухсотый и трехсотые! Какого беса не работаете по целям, мать вашу?!
Майор мысленно выругался – до того, как сесть в кресло офицера управления огнем на тяжелом штурмовике – он летал на Су-25, был сбит, чудом уклонился от поисковых групп моджахедов, вышел к своим, был списан с летной работы на реактивных самолетах. Сюда его посадили за заслуги и за огромный опыт в работе по местным целям: как-никак под четыре сотни боевых вылетов. Он по-прежнему числился в составе боевой эскадрильи, совершал боевые вылеты, уничтожал душманов, громил опорные пункты и сжигал караваны. Но здесь, сидя в удобном кресле и тыкая пальцами по клавишам – майор чувствовал себя предателем, сам не зная почему. Согласитесь: когда ты направляешь своего Грача на искрящийся вспышками ДШК, выходишь в лоб, один на один – и когда ты сидишь в кресле, в герметизированной кабине, ночью и нажимаешь на кнопку, посылая танковый снаряд в ничего не подозревающего врага – это совсем разные вещи.
– Урал десять, у меня красный свет, повторяю – красный свет от штаба.
– А не насрать на красный свет твой, у меня там пацаны под пулями, мать твою! Ты что, там, совсем…
Абонент на другом конце линии договорить не успел – майор вдруг услыхал какой-то шум, а потом – хрип.
Твою мать…
Он посмотрел на экран – еще один ДШК! Четвертый!
Чтобы у всех этих ГБшников – х.. на лбу вырос!
Белая линия протянулась от одного