головку девочки украшала кокетливая красная бархатная шапочка, из-под которой живописно выбивались непокорные пряди вьющихся темных волос; миниатюрный черный атласный лиф, белоснежная кисейная рубашка, кружевной передничек и пунцовая шелковая юбочка довершали этот костюм. На ногах – красные сафьяновые туфельки, а в руках она несла соломенную корзиночку с завтраком для больной бабушки.
Маленькая Иринка действительно была прелестна в новом костюме, и недаром на нее были обращены восхищенные взоры всей публики.
– Дай ручку, иди к нам, Красная Шапочка, улыбнись хоть разочек… подними свои чудные глазки!.. – раздавалось то и дело вокруг нее.
Но Иринка ни на кого не смотрела; она застенчиво опустила длинные ресницы и, вся красная от смущения, крепко ухватившись за руку Левы, почти со страхом молча следовала за ним среди этой шумной толпы чужих людей.
– У-у-у-у, Волк-то, Волк какой страшный, он съест, съест тебя, Красная Шапочка! – смеялись дети. – Смотри, как он зубы скалит, иди лучше к нам!
Красная Шапочка, однако, так доверчиво прижималась к свирепому Волку, и он в свою очередь с такой нежностью глядел на свою маленькую спутницу, что, вопреки ужасам старой сказочки, на этот раз было вполне ясно для всех, что между ними были самые хорошие, можно сказать, даже приятельские отношения.
Лева довел Иринку до их пряничного домика, дворник Иван раскрыл перед нею боковую дверь палатки, и вот наконец-то красная занавесь у окна взвилась кверху, и в окне, обрамленном зеленою рамкою тростника, появилась смуглая головка Красной Шапочки.
– А, так, значит, вот кто будет продавать!
– Господа! – кричали обрадованные дети. – Красная Шапочка будет торговать коврижками, марш к ней за пряниками!
И скоро веселая толпа ребятишек всевозможных возрастов с шумом обступила ее палатку со всех сторон.
Лева остался снаружи, чтобы руководить торговлей и помогать Иринке, которая с непривычки страшно конфузилась и терялась.
Однако благодаря присутствию молодого человека и его ласковому, спокойному голосу девочка понемногу оправилась и скоро, в свою очередь, начала улыбаться, глядя на веселые, довольные лица окружавших ее детей.
В пряничном домике торговля шла очень бойко.
Лева нарочно назначил довольно низкие цены, доступные для всех, и не прошло и получаса, как у них уже весь наличный товар был продан, и пришлось прибегать к запасным ящикам, отставленным Иваном про всякий случай в сторонку.
– Молодец, Иринка! – весело шепнул ей Лева. – Представь-ка, мы уже на целые двадцать пять рублей наторговали с тобою!
– Правда, Лева, на двадцать пять рублей? А это разве очень много? Сколько копеек? – деловито и также шепотом переспросила девочка, еле поспевая протягивать в окно палатки пряники и коврижки.
– Много, много! – улыбнулся Лева. – Потом скажу, теперь некогда, смотри, вон там карапуз в красной рубашонке, он уже давно у тебя мятную рыбку просит, передай ему поскорей!
– Рыбку,