являлись друзьями Византийской империи. Поэтому, объединение их в одну группу неминуемо повлекло бы гибель Византии344.
Позиция Римской курии также резко изменилась: ранее папы были готовы пойти на большие уступки грекам, но теперь, с испугом и страхом взирая на восстанавливающуюся Византию, играли на угрозе объединения всего Запада в борьбе со «схизматиками». Понтификам было тяжело взирать на то, что византийцы, бывшие почти в их власти, ускользнулитаки из их рук. Верные своим вековым представлениям о главенстве Апостольской кафедры, они ни при каких обстоятельствах не соглашались мириться с фактом существования независимой Восточной церкви. Единственный на тот момент времени интегрирующий центр всей западной цивилизации, Рим, мог в одночасье решить судьбу Византийской империи – как в положительном смысле, так и в отрицательном.
Следует сказать, что никогда ни до, ни после Рим не достигал такого могущества, как в XIII веке. Достаточно напомнить, что IV Латеранский собор 1215 г. официально объявил Римскую церковь матерью всех Церквей и наставницей всех верующих, а ее епископа – стоящим выше патриархов Константинополя, Александрии, Антиохии и Иерусалима. А папа Климент IV (1265—1268), о котором речь пойдет ниже, высказал искреннее убеждение об абсолютном праве понтифика распоряжаться всеми Церквами, церковными должностями, положениями и бенефициями.
Теоретически еще сохранялся вопрос, кто главнее – папы или Вселенские Соборы, но на практике апостолик считался главой церковного управления, верховным законодателем и судьей Западной церкви. А потому самостоятельно определял те правила, которые затем послушно принимались на «Вселенских» Соборах. Глава Апостольского престола закрепил за собой также право облагать налогами все Церкви, подчиненные Риму. К нему теперь обращались не иначе как к «наместнику Христа на земле», «святейшеству», sanctitas или sanctissimus. Со времени папы Иннокентия III стали считать, что легендарный библейский царь Мелхиседек есть прообраз Римского епископа, сочетающего в себе функции Римского императора и священника345. Как известно, ранее образ Мелхиседека олицетворялся в сознании современников исключительно с Римским царем; более чем заметная разница.
Именно в этом столетии на Западе папам стали официально приписывать эксклюзивные права отпускать наиболее тяжкие грехи – святотатство, кровосмесительный брак, содомию, убийство духовных лиц и т.п. Только апостолик отныне мог канонизировать святых и признавать подлинными их мощи. Кроме того, понтифику принадлежало полномочие изъятий тех или иных имуществ из епископских юрисдикций. Исключительно он принимал решение о созыве «Вселенских» Соборов Западной церкви. Ни один архиерей отныне не мог оставить свою должность без согласия Рима или быть перемещенным с одной кафедры на другую. Каждый архипастырь вступал в свою должность не ранее, чем давал клятву верности Римскому епископу и получал от него палии. Поездки ad limina, которые епископы