не знал и решил подойти к делу как к чистке рыбы. Благо дома он не раз это делал. Делов-то – голову долой, брюхо вспорол, требуху вынул.
Сказано – сделано.
Поначалу он честно пытался перерезать короткую шею, но быстро понял, что это не так уж легко. Зверь, у которого кусательно-хватательный рефлекс развит наравне с бегательно-прыгательным, имел толстые мышцы, туго перевитые сухожилиями. После того как Артём с большим трудом «допилился» до позвоночника, он решил изменить тактику и принялся орудовать ножом как топором но быстро сдался. Нож был лёгок и лишь разбрызгивал кровь, коей Артём перемазался с ног до головы.
Лейта застала его в тот момент, когда парень ковырялся лезвием во вспоротом брюхе бедного животного пытаясь подцепить внутренности. Увидев подобное надругательство над будущей едой, девушка оторопела, забыв даже о том, что только что повздорила с отцом.
– Тебе было сказано просто разделать тушки! – закричала она, решив выместить злобу на непутёвом госте. – Зачем ты над ними издеваешься?!
Артём ни слова не понял, но гневно раздутые ноздри подсказали, что девушка чем-то или кем-то недовольна. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться кем именно. Он отложил окровавленный нож и виновато спросил:
– Наверно нужно было сперва шкуру снять, да?
Лейта сверкнула глазами, грубо оттеснила Артёма и занялась привычным делом, бубня что-то себе под нос. Видимо костерила безрукого остолопа, свалившегося ей на голову. Подвесив зверски замученное тельце за задние лапы на специальные крючки, девушка точными движениями сделала надрезы вокруг пяток, и вскоре вся шкура отделилась от мяса. Следом пришёл черёд внутренностей, которые Лейта тщательно перебрала, отложив в специальную миску, по-видимому, сердце, почки и печень. Ливер, в общем.
Артём заворожённо смотрел за её руками, и когда девушка вытащила из корзины очередную жертву, попросил:
– Дай попробую. Только подскажи, если что не так сделаю.
Он недвусмысленно указал на нож, затем на себя и на тушку.
Девушка обидно хмыкнула, но всё же передала ему инструмент для разделки и, отступив в сторону, скептически скрестила руки на груди. Артём постарался делать всё как это делала Лейта и вроде стало получаться, но презрительная усмешка на лице девушки недвусмысленно говорила о её мыслях.
Парень зло стиснул зубы и достал из корзины очередную тушку. Стал подвешивать, но та вдруг выскользнула из рук и нырнула под стол. Помянув недобрым словом дочку охотника, Артём полез следом, а когда вылезал, так приложился лбом о столешницу, что из глаз посыпались искры. Лейта разразилась обидным смехом, и это стало последней каплей.
– Слышишь ты, курица! – обернулся он к ней. – Что я тебе такого сделал, что ты так ко мне относишься?! Не нравится, что живу в твоём доме? Так я не напрашивался.
Девушка продолжала стоять в той же позе, а её взгляд так и сочился презрением. Это ещё сильней раззадорило Артёма. Он выставил